Э

Элина Петрова: «Театр — возможность через чужие истории понять что-то про себя»

Время на прочтение: 5 мин.

C 7 по 9 августа в Петербурге пройдет очная мастерская Элины Петровой «Драматургия текста: герой, сюжет, конфликт и автор». Элина — шеф-драматург проекта «Квартира», драматург инклюзивных проектов, автор пьес. Ее постановки идут в репертуарных театрах России, в независимых театральных проектах Петербурга. Редактор и руководитель проекта «CWS Питер» Анна Рябчикова поговорила с Элиной о востребованности документальной драматургии, о том, как драматургу найти своего режиссера и чем полезны театральные лаборатории.

Документальная драматургия — что в ней такого, чего нет в пьесах с художественным вымыслом? Почему этот формат мысли и письма стал так востребован в наши дни?

Большая драматургия всегда обращается к реальности, потому что законы драматургии непосредственно связаны с механикой судьбы. Жизнь подкидывает невероятные сюжеты, и задача драматурга эти сюжеты увидеть, укрупнить, художественно переосмыслить. В этом плане документальная драматургия — это первый срез, возможность здесь и сейчас уловить, снять, зафиксировать течение повседневной жизни или какого-то важного события. Возможность через чужие истории понять что-то про себя. Рассказывая свои истории и слушая чужие, мы переживаем заново важные моменты жизни и упорядочиваем собственный опыт.

Объясните, пожалуйста, что такое инклюзивный театр и что он дает артистам и зрителям?

Инклюзивный театр — это театр, в котором принимают участие как люди с особыми потребностями, так и люди без особых потребностей. Инклюзивный театр — это театр включения. Очень долгое время люди с особыми потребностями были выключены из театрального процесса, у них не было возможностей заниматься театром на профессиональном, даже иногда и на любительском уровне. Появление инклюзивных театральных проектов дает возможность очень многим людям вне зависимости от физических или ментальных особенностей заниматься театром, играть на сцене, писать пьесы, делать декорации, так или иначе принимать участие в создании спектаклей. Инклюзивный театр создает ситуацию для проявления Другого, человека, у которого другой способ восприятия мира, другое тело, другие возможности и ограничения, другое творческое выражение. И в театре этот Другой становится твоим партнером, вы вместе исследуете границы театра, вместе создаете искусство. А у зрителя есть возможность к этому исследованию подключиться.  

Как пишутся пьесы для инклюзивного театра и кто их заказывает?

Я как драматург принимаю непосредственное участие в репетиционном процессе и тексты, которые получаются, напрямую зависят от всех участников команды. То есть я не пишу инклюзивные пьесы для театров отдельно. Через совместные упражнения, истории, походы в музеи или по улицам города мы всей инклюзивной командой набираем материал для будущего спектакля. Моя задача — структурировать эти материалы, обнаружить внутреннюю драматургию, оформить вербальную составляющую постановки. В этом плане, как правило, текст появляется немногим раньше самого спектакля. 

Принимаете ли вы театр как форму досуга и развлечения?

Я считаю, что театр может быть всем, чем угодно. Драматург Елена Гремина говорила, что в театре места хватит всем. Я искренне с этим согласна. 

Я на своем опыте знаю, как тяжело начать, тяжело разрешить себе писать, заниматься театром

Чего вам больше всего не хватает в современном театре и современной драматургии?

Поддержки для независимых театральных объединений, драматургических фестивалей. Мне жаль, что независимым театрам так редко дают помещения и финансирование. Это боль. 

Большинство ваших проектов реализованы в соавторстве с Борисом Павловичем. Как драматургу найти своего режиссера?

Да, это такая животрепещущая для драматургов тема, мы часто ее обсуждаем с коллегами. Я для себя как-то поняла, что самая лучшая стратегия — делать театр с теми, кто действительно близок по духу, с кем связывает искренняя дружба, доверие, человеческая любовь. А Борис, конечно, очень важный человек в моей жизни. Когда я вижу спектакли, которые у нас получаются, я думаю, какая же я счастливая, я работаю в театре моей мечты. Для меня работа с Борисом — всегда работа на вырост. И я очень ценю то доверие, с которым Борис ко мне обращается как к драматургу. Конечно, мне очень близок этот вектор, обращенный на инклюзию, горизонтальность, на новый тип театра, в котором каждый получает возможность проявить себя как художник. 

Какая задача/миссия была у проекта «Квартира» и как вы сами определяете свою роль в нем? 

Проект «Квартира» прежде всего был местом встречи. В «Квартире» в ситуации театра встречались очень разные люди, нейротипичные и нейроотличные, люди с особыми физическими потребностями и без них, люди разных возрастов и социальных статусов. «Квартира» принимала любого таким, какой он есть. Давала возможность существовать в том ритме, в котором человек хотел. Я в «Квартире» отвечала за структуру. Я как драматург и помощник режиссера обеспечивала материальное, фактическое — писала расписание, готовила пространство к спектаклям, гладила костюмы, координировала передвижения в спектаклях. «Квартира» — вариант творческой коммуны. Когда мы репетировали «Исследование ужаса», я и обеды готовила. В Квартире бытовая жизнь, разговоры за чаем, прослушивание проигрывателя, все превращалось в творческий процесс, в творческое исследование. 

Должен ли драматург при написании пьесы думать о том, как она будет поставлена? Подробные ремарки, описание обстановки, последовательность действий персонажа — где проходит граница между полномочиями драматурга и режиссера?

Я люблю писать пьесы с минимальным количеством ремарок. Но это мое авторское желание. А вот сейчас я вспомнила, что у меня есть пьеса, в которой очень много ремарок и мало текста персонажей. Все же это зависит от конкретных творческих задач и авторской воли драматурга. Нет рецепта. Мне кажется, что для одного проекта нужно видеть в голове, как твоя пьеса может быть поставлена, а в другой раз писать совершенно не задумываясь об этом. И в обоих вариантах есть шанс сделать что-то великое. Я часто залезаю на территорию режиссуры, но я готова и к тому, что режиссер будет заниматься текстом. Мне очень нравится, что в пьесе «Не зря» несколько монологов написаны Борисом Павловичем. Это как раз о том, что границы профессий размываются, а это дает расширение, углубление, укрупнение, что в творческом исследовании очень ценно. 

Чем полезны театральные лаборатории? На кого они ориентированы?

Мне кажется, театральные лаборатории хороши встречами с людьми, которым интересно то же, что и вам. Это возможность быть в очень живой творческой среде. Какое-то невероятное ощущение, когда собираются вместе люди, заряженные на творческий поиск, вместе создают текст или спектакль, находят вдохновение в общении друг с другом. Это очень заряжает. Я стараюсь на своих лабораториях создать такую творческую атмосферу, которая поможет участникам в дальнейшем сделать что-то свое, написать пьесу, запустить свой театральный проект, отправить заявку на конкурс. Мне действительно очень важно, чтобы первые шаги участников в драматургии были поддержаны. Я на своем опыте знаю, как тяжело начать, как бывает тяжело разрешить себе писать, заниматься театром. Просто потому что я сама с детства хотела связать себя с театром, но по-настоящему дала себе шанс на это только в 26 лет. Мне бы хотелось, чтобы на мою лабораторию пришли очень разные люди, чтобы никого не останавливали никакие факторы — ни образование, ни возраст, ни физические или ментальные особенности, ничто иное. Творчество не имеет границ. 

Чего вы сами ожидаете от мастерской «Драматургия текста»?

Я жду прекрасных встреч. Для меня мастерская тоже приключение, никогда не знаешь, что мир предложит в этот раз. Мне бы очень хотелось быть полезной. Я хотела бы поделиться своими навыками, знаниями, чтобы люди других профессий и стремлений могли использовать инструментарий драматургии в своих областях.  

На занятиях в мастерской Элины Петровой

Инструкция по распознаванию историй 

Удивительно, но источник вдохновения для истории или рассказа может находиться совсем недалеко. А именно — в вас самих, в авторе. Для того чтобы его найти, нужно стать немного исследователем — автоэтнографом или автоархеологом. Элина Петрова предлагает инструкцию по распознаванию историй в собственной биографии. 

  1. Найдите вещь в вашем доме, которая вам не нравится, но которую при этом вы не можете выкинуть. Вспомните, как она у вас появилась. Какая история за этим стоит? Какой человек? Почему вы не можете от нее избавиться? Опишите вещь, составьте историю, попробуйте найти незримые связи между вашей любимой вещью и нелюбимой. 
  2. Загляните в семейный архив. Найдите снимок, о котором вы не помните ничего. Попробуйте найти настоящие сведения, кто на этой фотографии, когда она была сделана. Что с этими людьми было до, что после. Если нет достоверной информации, то цепляйтесь за любую деталь. Сочиняйте. И самое главное, записывайте все, что узнаете или придумываете. 
  3. Прокрутите список ваших чатов на год назад. Остановитесь на том, который вас зацепил. Откройте его, прочтите от начала до конца. Взгляните на чат как на историю. Запишите в виде плана, о чем эта история, какой в ней конфликт и кто действующие лица. Попробуйте посмотреть на переписку отстраненно и представить, какие люди могли такое друг другу написать. 
  4. Найдите ваши старые записные книжки, дневники, стихотворения. Составьте из этих материалов портрет человека, который это писал, в какой ситуации человек находился, чего хотел, о чем желал? Напишите письмо из вашего времени этому человеку. 
  5. Составьте карту альтернативных миров. Как сложилась бы ваша жизнь, если бы вы сделали другой выбор? Напишите историю о себе, который живет в параллельной реальности. Что происходит с этим человеком?