Усталые, измаявшиеся, понурые и перегруженные, мы вернулись в класс после трех часов лекции о буллинге, суициде и неблагополучных семьях.
Устали как собаки, а впереди еще целый учебный день!
«Мы будем писать рассказы!» Мисс Кейтс сказала это очень радостно, но никто не разделил ее энтузиазма. Тем не менее она продолжала: «Мы посмотрели много фильмов про то, как можно писать рассказы». Хотя она же учительница, и вроде объяснять должна она, а не какой-то чувак из телевизора. Должно быть, она это тоже поняла и объявила, что будет писать вместе с нами. Типа, чтобы показывать на практике, что она имеет в виду. В прошлом году, по ее же словам, она преподавала во втором классе и по-видимому решила, что от второго до шестого не так далеко, и ее финты пройдут и с нами… Ну что ж, она вроде не ошибалась.
«В рассказе всегда должна быть проблема, которую герой пытается решить, и цель, к которой он стремится, а для интереса добавляются разные препятствия, которые герой должен преодолеть!»
И тут она привела прекрасный пример, как она сказала, «классического рассказа».
Жила-была девочка, ее звали Кристи, и она очень хотела играть в школьной футбольной команде. «Это цель», — объяснила Кейтс.
Но бедная девочка была инвалидом (мне стало интересно, как она тогда может играть в футбол) и не только физически, она также была инвалидом на голову (я не знаю, как нормально перевести ее слова, но это вполне близко), отчего у нее были плохие оценки и ее не брали.
Так вот… А, да, да! И еще над ней издевались!
«Это были ее препятствия на пути к цели!»
Я не помню, как именно она решала проблему с инвалидностью, и физической, и моральной — подозреваю, что Кейтс это не очень интересовало. Как говорится, додумайте сами…
Мой рассказ был не очень интересен, он был про двух мышей, которые пытались поделить арахис, единственным препятствием в нем была самая обыкновенная жадность. Всем знакомо, правда? Но суть не в моем рассказе…
Кейтс сказала, что перед тем, как сдавать свое произведение, нужно дать его на прочтение однокласснику. Ко мне подошла Адити, мы с ней были не то чтобы подруги, но и не то чтобы враги — в общем, обыкновенная такая индийская девочка в толстых синих очках.
Она предложила мне почитать ее рассказ, сказала, что он еще не закончен, и попросила меня подсказать правильную концовку, а то она в этом ну ничегошеньки не смыслит.
Я согласилась: всегда интересно, что другие придумали, пока ты корпел над мышами и арахисом.
Лучше бы не брала.
Этот рассказ был ярчайшим примером того, что поняли мои одноклассники из речи училки.
Рассказ начинался так: «В один прекрасный день мой брат плохо чувствовал себя целую неделю». Заметьте, перевод дословный. Дальше было о том, что у ее брата был рак легких, что он долго мучился, что родители главной героини ругались и что в конце концов брат взял и умер.
Джеки — так звали героиню — была в депрессии.
По правде говоря, я не знала, какой конец тут можно подсказать.
Хорошего в этой истории быть уже ничего не могло.
Да, мисс Кейтс, вы подаете прекрасный пример своим ученикам!
А еще удивляетесь, что девочки во время самостоятельной работы шушукались о разных видах рака. Хотя чему удивляться, если два дня назад мы все носили розовое, так как это, по словам многих учителей, цвет рака, а для тех, кто розовые вещи не надел, были сделаны специальные ленточки, тоже розовые, наверное, чтобы им было не обидно. Вот откуда она набралась!..
Фу-у… Угораздило же эту Адити выбрать…
На следующий день я пришла в школу с твердым намерением сказать «писательнице», чтобы она начала все сначала.
Но я и рта открыть не успела, как она начала говорить, что придумала прекрасный конец! Я несколько насторожилась, но все-таки спросила какой.
Ну конечно! Молодец Адити, нашла выход из положения! Прекрасный конец состоял в том, что Джеки должна торжественно покончить жизнь самоубийством. Лучше и не придумаешь!
Я не стала ее переубеждать, пусть делает как знает. Сказала, что это идеально, показала ей некоторые поправки с точки зрения строения предложений — а их было зашибись как много — и пошла, думая, что легко отделалась. Не так быстро…
Не буду рассказывать о том, как читала рассказ Сары, о том, как в его главного героя вселился демон и как он пытался убить младшую сестру, это неинтересно, но опять же вполне показательно.
Адити не смогла написать трагический эпилог для своей мелодрамы и опять же — ну кто ее за ногу дернул! — попросила меня…
Не знаю, кто дергал меня, но я, дура, опять согласилась, наваляла ей минут за двадцать историю про кровь и плачущих родителей. Адити была в восторге, ужасно обрадовалась, объявила, что это точно то, что ей нужно и что учительница обязательно одобрит. Ну что ж… пусть про моих мышей хотя бы вспомнят, пока с ними тоже не случилось что-нибудь ужасное… пожалуйста…
Сдача рассказов прошла успешно. На следующий день мисс Кейтс усадила нас на ковер — да, в шестом классе некоторые части урока мы проходим, сидя по-турецки на коврике, — и попросила минутку внимания.
«Дети! — тяжело вздохнула она, садясь сверху на парту. Поправила хиджаб на голове и окинула нас сочувствующим взглядом. — Ваши сочинения! Тронули меня до глубины сердца! Я и не представляла, что… Что вам так плохо! Если вам нужно поделиться с кем-то вашими проблемами, подходите! Не бойтесь! Я помогу!»
Она посмотрела прямо на Адити. А Адити обернулась ко мне и широко улыбнулась. Взгляд ее точно говорил: «Ура, ей понравилось!!!»