Константин Петрович запахнул свой шелковый халат с иероглифом на спине и пошел на кухню за лекарством. Проходя по коридору, он заметил, что в комнате Аси горит ночник. На обратном пути он зашел к ней и присел на край кровати. Ася не спала.
— Трудный день был в школе? Ну ничего, скоро привыкнешь, будет легче.
— Да нет, просто не могу заснуть. Когда начинаю засыпать, то мне кажется, что я куда-то проваливаюсь. Так страшно. Потом не могу уснуть, а когда опять засыпаю, то опять проваливаюсь… Почему так, дедушка?
— Это у тебя гипногогические судороги.
— Что?!
— Да это нормально, не переживай. Атавистический рефлекс, не более того.
— Какой рефлекс?!
— Атавистический. Вам в школе, наверное, еще не рассказывали о происхождении человека?
— Я смотрела мультик про Флинстоунов, — подумав, ответила Ася.
— Хм… Это было чуть раньше, в те времена, когда люди еще ничем не отличались от обезьян…
— Что было?
— А вот послушай.
Давным-давно в одном тропическом лесу жила-была обезьянка по имени Арди. Вместе со своими подругами она проводила весь день в поисках вкусной еды и приключений. Арди прыгала с ветки на ветку, собирая ароматные фрукты: красные, желтые, розовые с черными семечками, черные с зелеными семечками, большие фиолетовые ягоды без косточек и разные другие, что росли между цветов с огромными лепестками. Фрукты были сладкие, кислые, мятные, чуть горьковатые, тающие во рту, вязнущие на зубах, крепкие как орешки — на любой вкус. Если какой-нибудь фрукт не нравился, его всегда можно было запить нектаром из цветка. За нектаром охотились пестрые бабочки, за бабочками следили стрекозы с прозрачными крылышками, а за стрекозами птицы, чьи яйца тоже были очень вкусными.
Верхние листья деревьев скрывали Арди от солнца и хищных птиц, парящих в небе над лесом, но пропускали достаточно света. Внизу же, ближе к земле, становилось совсем темно. Арди туда никогда не спускалась. Там не росли фрукты, зато водились змеи, мыши и страшное чудовище со светящимися глазами. Арди, как и все остальные обезьянки, бросала вниз огрызки и прочее ненужное.
Когда же наступала ночь, обезьянки забирались на самый верх своего домашнего дерева, где ветки совсем тонкие, а между листьев можно видеть луну и звезды. Каждая выбирала себе ветку, устраивалась на ней поудобнее, привязывала к ней свой хвост, чтобы случайно не свалиться вниз, и засыпала, покачиваясь на свежем ветерке.
Как-то раз день у Арди не задался. С утра зарядил дождь, каких давно уже не бывало в лесу. В прежние времена короткие дожди шли каждый день, теперь же они случались все реже, зато сильней. Арди вымокла до кончика хвоста, продрогла, толком ничего не поела. Когда перед заходом солнца дождь наконец-то закончился, она устроилась на сухой ветке. У них не было принято ночевать на таких ветках, они могли обломиться, но Арди слишком устала, чтобы искать другую.
— И ветка сломалась? — не выдержала Ася.
— Ты сама будешь рассказывать?
— Все, молчу-молчу.
В полудреме Арди услышала, как хрустнула ветка. Арди вся сжалась. Опоры под ней больше не было. Долго висеть в воздухе она не могла. Арди полетела вниз все быстрее и быстрее. Она дернулась, пытаясь схватиться за невидимые ветви, но вокруг нее свистел один только воздух. И тут снизу ее подхватили прутья какого-то куста. «Вот повезло», — обрадовалась Арди, с трудом выбравшись из куста.
В темноте ничего не было видно, а в полете все так перекрутилось, что Арди не знала, где искать домашнее дерево. Повертевшись, она прислушалась. Поначалу ничего нельзя было разобрать, кроме непрерывного стрекотания насекомых, затем неподалеку кто-то громко ухнул. Потом Арди стала различать все новые и новые звуки: крики, стоны, шипение. На земле живых существ оказалось не меньше, чем наверху, и они, привычные к темноте, даже не думали спать. Постепенно ее глаза становились чувствительней, хотя это мало помогало. В подлеске свет исходил от гнилого дерева и каких-то летающих жуков, его хватало не на много.
И вдруг Арди увидела вдали две зеленые точки. Точки светились ровно и не двигались. Их постоянство среди внезапных шумов успокаивало и притягивало к себе Арди. Она уже хотела пойти к ним навстречу, как ей показалось, что огни сами приблизились к ней. «Не может быть», — подумала Арди и стала наблюдать. Прошло какое-то время, и огни снова стали ближе, и Арди опять не заметила, как это произошло. И еще раз. И еще. «Глаза!» — сообразила наконец Арди.
Арди собралась и рывком отвернулась от притягательных глаз. «Бежать», — велела она себе, но не тут-то было. Лапы проваливались в толстый слой гнилой подстилки и еле ворочались. Арди как-будто вязла в густых вонючих испарениях. Проклятая ветка, привязанная к хвосту, цеплялась за все подряд. Арди казалось, что она не бежит вовсе, а только перебирает лапами, оставаясь на месте, а сзади бесшумно приближаются горящие глаза. На ее спине дыбом встала шерсть в предчувствии челюстей чудовища. «Только не оборачивайся!» — умоляла себя Арди.
Арди в очередной раз зацепилась веткой за какую-то корягу, теперь намертво. Ее хвост натянулся… и Арди пронзила боль внизу спины. Она уткнулась носом в землю и тут же перевернулась лапами вверх, пытаясь защититься. Огромная морда с зелеными глазами чавкнула над Арди и что-то обронила на нее. Это была та самая ветка.
Арди схватила ветку передними лапами и зажмурившись ударила ею между зеленых глаз изо всех сил.
— Мья-а-а-а! – заорала морда.
Арди приободрилась и принялась бить палкой по голове чудовища:
— На тебе, на тебе, на!
И чудовище отвернуло морду от Арди. Не в силах остановиться, Арди вскочила и набросилась на него, продолжая молотить его палкой по задним ногам, спине, хвосту, всему, что попадалось ей под лапу. Чудовище отступало, огрызаясь и шипя. Ему пришлось бы совсем худо, но Арди запуталась в каком-то кусте, и чудовище убралось восвояси.
Арди узнала куст, а вскоре нашла и домашнее дерево. Кое-как она забралась на его верхушку, перебудив всех своих подруг.
— Ты где была? — спросили Арди ее подруги.
— Я упала.
— Упала-упала-упала-упала… — разнеслось по веткам.
— Я хочу спать.
— Спим. Спим. Спим. Спим… — согласились ветки.
Остаток ночи Арди почти не спала, боясь снова упасть. Ведь она больше не могла привязать себя к дереву. Чудовище откусило ей хвост.
Утром, отправившись по своим делам, Арди прыгнула на ветку соседнего дерева, но пролетела чуть дальше, чем хотела, и стукнулась головой о ствол. Потерев ушибленное место, она попыталась сообразить, что сделала не так. Все вроде как обычно… Тогда она прыгнула еще раз, на ветку поближе. В полете надо было чуть повернуть в сторону. Арди хотела махнуть хвостом… и поняла, что же с ней не так. Желанная цель пролетела мимо лап, Арди стукнулась о ветку ниже, свалилась с нее на ветку еще ниже, там еще раз ударилась, и так летела кувыркаясь до самой земли.
Очнувшись на земле, Арди почувствовала под собой что-то твердое. Это была палка, с которой она бегала прошлой ночью. Арди огляделась. Редкие белесые лучики солнечного света, проникающие вниз сквозь листву, не согревали сырой подлесок. Хуже всего было то, что здесь почти нечего было есть. Нужно было куда-то идти. Арди подняла палку и стала продираться сквозь завалы в ту сторону, где, как ей показалось, чуть светлее. И действительно, по пути деревья росли все реже и реже и светлело.
За последними деревьями перед Арди открылось ярко освещенное пространство, где ни она, ни кто-либо из ее подруг никогда не бывал. Ведь туда нельзя было попасть, скача с ветки на ветку. Арди туда не хотелось, но и возвращаться тоже не имело смысла, поэтому она вышла из леса и сразу же очутилась среди высокой травы, скрывшей ее целиком.
В траве оказалось сухо, тепло и уютно, а еще приятно пахло. Арди долго шла между травинок, вставала на задние лапы, чтобы разглядеть, что там впереди. Кругом росла одна трава, и только отдельные деревья островками вторгались в бескрайнее ровное пространство. Арди направилась к одному из них.
Землю под деревом покрывал слой сухих листьев, веток и коричневых стручков. Арди попробовала на вкус стручки, они оказались сладкими. Наконец-то она смогла хорошенько поесть. По дороге через траву ей только и попалось, что какое-то насекомое с длинными задними ногами.
После стручков уставшей Арди захотелось спать, да и день уже заканчивался. Рядом с деревом рос куст, Арди решила залезть в него и там заночевать. Она раздвинула палкой прутья и увидела за ними огромную морду, рыжую с темными пятнами. Глаза у морды были закрыты. Арди хотела осторожненько отпустить прутья и убежать, но не успела. Глаза открылись и уставились на нее узкими щелочками зрачков. Арди и морда молча смотрели друг на друга. Наконец Арди нарушила молчание:
— Ты кто?
— Я Кот.
— Это ты ночью откусил мой хвост?
— Я не знал, что это был твой хвост.
— Как же я теперь буду жить без хвоста? Я же больше не смогу скакать по веткам!
— Ну, извини, было темно. Я думал, это змея.
— Ты не любишь змей?
— Мр-р-ра-а-а-зи.
— А мышей ты любишь?
— Мыши вкусные. Хочешь, я научу тебя их ловить?
— Нет, спасибо. Я лучше поем апельсинов. Ты больше не будешь кусаться?
— А ты не будешь больше драться? — опасливо покосился на палку Кот.
— Нет, — успокоила его Арди.
Кот вылез из своего убежища.
— Что ты искала в моем доме?
— Это твой домик? Очень даже миленький. А вот у меня теперь нет дома. И мне негде ночевать.
— Ну, если тебе нравится, можешь ночевать здесь. Я все равно по ночам ухожу охотиться в лес. Будешь сторожить мой дом, пока меня нет, а днем, когда я сплю, ходить за своими апельсинами. Ну, если ты не против, конечно.
Арди уже устроилась на нагретом месте, и глаза ее сами собой закрывались.
— Разбуди меня утром, когда вернешься, — только и успела она ответить, как тут же заснула.
Так Арди поселилась у Кота. Ее жизнь наладилась. Только иногда по ночам она просыпалась от страха, что куда-то падает, но убедившись, что лежит на кровати из прутьев и листьев, откуда нельзя упасть, она засыпала опять и спокойно спала до самого утра. Ее-то страх и передался по наследству потомкам, хотя у нас для него нет никаких причин.
— Так мы что же, до сих пор живем в кошкином доме? — удивилась Ася.
— Спроси об этом нашего кота. По-моему, он в этом не сомневается.
— Ты же знаешь, я больше с ним не разговариваю, — насупилась Ася. — А другие обезьянки, они остались в лесу?
— Нет. Дождей становилось все меньше, лес высох, они тоже спустились вниз.
— Им тоже откусили хвосты?
— Ну… История об этом умалчивает.
— Ладно. Я поняла, что ты хотел сказать.
— Ну, тогда спи.
— Уже спю.
Константин Петрович выключил ночник и пошел к себе дописывать статью.