Село в горах. Скрипит арба,
И ветер спит у башен.
Солдаты бродят во дворах.
Твердит Исса: «Спаси, Аллах,
Другой мне суд не страшен».
Солдат в дому и ест и пьет,
И говорит: «Далече
Отсюда страшный бой идет,
Но нынче глупый не запрет
Своих собак покрепче».
А утром офицер чуть свет
(Блестит звезда в погонах):
«Вам вышел жить в горах запрет.
Неважно, кто во что одет —
Как скот езжай в вагонах».
Окно в решетку — толстый прут,
С винтовками тулупы.
В вагоне люди в дырку срут.
Вагоны едут — люди мрут.
И в снег кидают трупы.
— Поешь гороховой бурды.
— Попей воды из бака.
— Мне слаще не было воды.
— Начальник, ну-ка, подь сюды.
— Захлопни пасть, собака.
Встречал морозом Казахстан.
— На снег садись, бандиты!
Исса: «Замерзнем, спрячь наган.
Не то, клянусь тебе, шайтан,
Мы ночью будем квиты».
Наутро не поднялась треть,
Иных ведут к загонам.
Исса не будет землю греть.
Но неразборчивая смерть:
Остался и майор смотреть
На небо за вагоном.
***
В тесном за́куте бетонном
Бледнокрылым мотыльком,
Аспидистровым бутоном,
Антрацитовым грибком,
Желтым пухом одеяла,
Ни за рубль ни за грош
Злая бабка пришептала
Деревянный макинтош.
Воротись ко мне, комета,
Прогоревшим угольком —
Порыдаем до рассвета
Над фаянсовым кульком.
Всё, гляжу теперь, не плача,
Слайдер «змейки» теребя,
У меня одна задача —
Помереть быстрей тебя.
Сверлит душная немога —
Днем и ночью: сверть да сверть!
Не кончается дорога.
Не приходит моя смерть.