Говорят, что здесь не место для любви.
Ты не слушай, а люби.
Хаски
1
Интересно, сегодня дадут кашу или оладушки? А мы точно в садик?
Соня видит лишь кусочек черного неба. Бабушка сказала, что шибко морозно, и мама намотала шаль на Сонину голову как гирлянду на ёлку. Только гирлянда красивая и светится, а шаль — старая и колется. Хоть и пахнет молочным супом.
Под санками хрипит снег (может, ему даже больно), и тишина вокруг съёживается. Деревня спит. Спит сладко, как Снежинка на печке. Мама сворачивает с улицы — значит, точно в садик.
«Оладушки», — подумала Соня, когда вошла.
Дальше нужно стоять ровно и не двигаться, пока мама снимает шаль, шарфик, варежки, шубку, комбинезон, валенки и шерстяные носки. Сони мало, вещей — много. Мама поправляет русые косички, кофточку, штанишки и надевает сандалики — новые, с дедушкиной получки.
— Ну всё, слушайся тут, я тебя вечером заберу.
Воспитатели любили Соню. Скажешь есть — ест, скажешь спать — спит. Скажешь прочитай сказку ребятишкам — прочитает. В сентябре всем шестилеткам в школу, а хорошо читать умеет только она. Бабушка научила.
Соня любила занятия, хлеб с маслом и когда Серёжка не приставал со своими играми. Давай в кубики, давай в машинки. А Соня хотела играть с Барби, но мама не разрешает ее брать. И если нести Барби, то тогда и Кена. «Они же пара», — так сказала мама.
На занятии разбирали профессии. Вот есть учителя, вот есть врачи, вот есть милицейские, а вот повара и пекари. «А кем работают ваши родители?». Доярка и водитель у Серёжи, уборщица — у Маши, просто мамой и папой — у Петьки.
— А у тебя, Соня?
— Не знаю. Моя мама учится.
После тихого часа полагался полдник — ягодный кисель. У бабушки, конечно, вкуснее, но съесть нужно было весь. Анька Артёмова как всегда плакала и говорила: «Не буду». Соня в такие моменты переживала, что мама Аньки однажды не заберет ее домой. Не буду, не бууудуууу.
Но мама Аньки уже пришла. Тогда Соня поддалась на Серёжкины машинки, чтобы легче ждать. Серёжка сначала обрадовался, а потом заплакал, потому что отлетело колесо. Ну и нюня! Наконец, послышалось спасительное: «Неверова, за тобой!».
2
Мама холодная и пахнет облепихой из морозильника. Она достает из шкафчика с цыпленком вещи и помогает снять сандалики. Говорит, что бабушка сделала курник, а няня обещала сшить платье для Барби. Няней Соня называла сестру мамы — школьницу, которая вдруг стала ухаживать за чужим ребенком.
— Ой, Аня, ой, Сонечка, здрасьте! Ну какая красавица вымахала! Сколько тебе годиков? — у цыпленка остановилась женщина в черной фуфайке.
— Почти шесть!
— Ну умница, скоро в школу. А как твое отчество?
Соня привыкла к вопросам про годики, про имя и фамилию, про школу, а к этому не привыкла.
— Скажи Анатольевна, доча.
— Анатоливна…
Соня никогда не называла своего дедушку Анатолием. Только деда, деда Толя, дедуля, дед. Соня Толивна — вот так нужно было ответить той тете.
— Ну умница!
На улице они достают санки из пристройки, мама стелет одеяло и усаживает Соню.
— Мам, а какое у тебя отчество?
— Анатольевна. Ты всё съела сегодня?
— Угу.
Дома бабушка налила Соне молоко, положила на блюдце с цветочком кусок курника и пошла дальше управляться в сарай. Мама мыла посуду, няня делала уроки. Вечером будут «Воздушные замки» по ОРТ, если телевизор снова не сломается.
В сенцах что-то упало. Деда пришел?
Соне нравилось, когда дедушка возвращался домой поддатым. В такие вечера он обычно приносил мороженку: или пломбир на палочке в голубой обертке, или стаканчик со вкусом дыни и мазута.
Стаканчики продавались голыми, без упаковки. Бери и сразу ешь. Вкус дыни становился взрослым и чуть-чуть кислым. Пахло летом и трактором. Бабушка ругала дедушку за мазут на вафельке, но сегодня ругать было не за что. Мороженое в магазине закончилось. Соне нравилось, что глаза ее деды блестели как только что родившийся снег.
Он прошел через кухню, ооойййй внученька, и пропал в спальне. Мама с няней только шикали, что он опять тащит грязь домой. В такие моменты дедушка был роднее всех родных: здесь ругали или ее, или деда.
3
— Няня, а какое у тебя отчество?
— Ну Анатольевна, какое, блин, еще.
— А у тебя, бабушка?
— Дмитриевна. Иди лучше веник мне принеси с улицы.
Соня знала только одно слово, похожее на отчество. Отче. Отче наш ежееси нанебеси да святится имя твое да придет царствие твое да будет воля твоя яко нанебеси… А дальше бабушка говорила совсем тихо, и Соня не могла разобрать слов. Там было про какого-то лукавого. А потом деда начинал храпеть.
Соня спала в комнате бабушки и дедушки, когда мама уезжала на учебу. Тогда няня водила ее в садик или бабушка брала с собой на ферму. Там доярки устраивали ей тест на память. Готовили к школе.
— Сонька, а ну-ка повтори!
— Эх, юбка моя, юбка тюлевая! По морозу босиком запиндюривала!
За это Соне были положены ириски и восхищение. Жалко, про отчество нет частушек.
На следующее утро мама не повела Соню в садик. На завтрак — блинчики со сметаной, мятные пряники и молоко. Как будто праздник какой-то. Соня весь день смотрела «Комиссара Рекса» и «Сейлор Мун», играла в Барби и Кена и не мешалась под ногами. Но что-то было не так. Даже дедушка вечером вернулся не поддатым.
Когда все, наконец, собрались на ужин, в дверях появился Володя. Мама сказала, мол, они с дядей Володей как Барби и Кен — и скоро будут жить вместе, а вместе с ними и Соня.
«Теперь это твой отчим», — и мама протянула «Милки Вэй».
Так вот про кого бабушка шепчет перед сном. Отчим наш ежееси нанебеси да святится имя твое да придет царствие твое да будет воля твоя… Интересно, а что дальше про этого отчима?
Бабушка достала из серванта красивые рюмки, дед открыл чекушку, няня — огурцы из погреба. Как будто все сейчас в детском садике и скоро нагрянет проверка. Мама и дядя Володя сели за стол ближе к двери, дедушка — напротив них у холодильника, бабушка с Соней рядом с дедом, няня — рядом с бабушкой.
Все чокнулись. Дедушка запрокинул рюмку.
4
В первый класс Неверова Софья Анатольевна пошла уже из нового дома в километре от баб-дедушкиного. С мамой и астрами. На линейке говорили что-то про новый этап в жизни и расписание. Соня не могла налюбоваться своими новыми туфельками — с получки дяди Володи. Они были с тонким ремешком и золотистым замочком. Самые красивые в классе.
После школы Соня зашла к бабушке и дедушке на чаепитие — бабушка настряпала пирожков с грибами, купила клубничный рулет, а дед притащил арбуз. На кухне запахло летом и осенью сразу. Бабушка рассказывала, что у няни сегодня тоже линейка — в сельхоз колледже. Они отправили ей ведро картошки и такой же рулет.
— Внуча, а внуча. Поехали завтра в лес за груздями? Пока сухие еще не закончились. Мы с бабкой завтра в восемь утра собираемся. В субботу же уроков нет?
— А на Майке или на тракторе?
— А на чем хочешь?
Соня любила кататься на телеге, но не всегда успевала отвести глаза, когда дед хлестал Майку кнутом. Так положено. А на тракторе было страшно, но зато лучше видно лес. Но какая разница. Она знала, что после леса дедушка обязательно купит ей мороженое и покатает на плечах. Интересно, в магазине остались стаканчики с дыней?
Мама зашла за Соней, съела кусок арбуза и отпустила за грибами. Бабушка и дедушка проводили гостей до калитки и помахали вслед. Мама держала Сонину руку, но Сонино сердце как будто успело выпрыгнуть и остаться — так ему тут было хорошо.
Отчим наш ежееси нанебеси да святится имя твое да придет царствие твое да будет воля твоя…
Соня не помнит, когда в первый раз увидела кровь. Да, брали из пальца (больно) и показывали в «Воздушных замках». Еще няня как-то раз сильно порезалась теркой. Только сейчас всё было по-настоящему. Потому что внутри пульсировало, заканчивался воздух, и слезы лились сами по себе, а не потому что наругала какая-то тетя.
Соня сначала не поняла, зачем дядя Володя зажимает маму в дверном проеме — оказалось, так попасть в нос гораздо удобнее. И быстрее. Когда кровь полилась на пол, Соня выбежала на улицу с голыми ногами:
помогите-мамку-убивают-помогите-мамку-убивают-помогите-мамку-убивают
Их дом стоял на краю улицы, Соню видели только деревья. Она кричала и кричала, а они молчали и молчали.
помогите-мамку-убивают-помогите-мамку-убивают.
Была ночь, деревня еще сладко спала. «Крепись, казак, атаманом будешь!» — вот так бы сейчас сказал деда Толя. Соня побежала к соседке и начала стучать в окно. Что там дальше: нож, крики, слезы — она ничего не помнила, когда проснулась у баб-деды. На кухне молча шептались мама и бабушка, деда размешивал в кружке сахар и делал хлюп. За грибами значит не поедем.
5
Вечером дедушка вернулся не один. В кармане куртки скулил щенок — цвета бабушкиных котлет.
— Внуча, а внуча, смотри, кто к нашему сараю прибился! — деда Толя вытащил щенка и протянул Соне. — На, погладь его, не бойся.
Щенок на секунду замер в ожидании, а потом снова заскулил. Соня осторожно погладила его по мордочке.
— Деда, он скучает по маме.
— Да просто жрать хочет! Пойдем на улицу? Ты пока его покорми и поиграй, а я ошейник сделаю. Там дома уже разберетесь с будкой.
Дед прижал щенка к себе и вышел на улицу. Соня быстро и как могла надела шапку, куртку и резиновые сапоги. В последний момент догадалась взять кусок хлеба.
— Деда, а мне правда его можно забрать? Мама не будет ругаться? А дядя Володя?
— Да этот щенок сам кого хочешь отругает! Ты кличку-то придумала? Может, Бобик?
Соня смотрела на беззащитного щенка, на грязную солому в его шерсти, на короткие лапки и глазки-стеклышки. Он почему-то не убегал, хотя, может, и хотел. Он просто дрожал — то ли от осени, то ли от страха. Соня чесала его за ушком, гладила по спине, а потом достала из кармана хлеб и положила рядом. Прости, котлеты закончились.
— Деда, пусть это будет Рекс!
— А вот и ошейник готов! — дед довольно закурил.
Весь следующий месяц Соня оставалась с ночевкой по пятницам у баб-деды. Каждый раз она в мыслях прощалась с мамой у калитки. Соня видела большие ножи на кухне, топор во дворе и какой сильный дядя Володя после чекушки. А может, мы больше не увидимся?
— Всё, иди давай.
— Мам, только Рексику не забудь молока…
Соня шла с черным пакетом — там была пижамка и «Веселые картинки». Вечером она посмотрит «Комиссара Рекса» и ляжет спать. В субботу поможет по хозяйству, поиграет с дедом в карты, сходит в баню и вернется домой.
Может быть.
Соня шла и не знала, что через год у нее родится сестренка. И появится велосипед «Кама». И что ножи и топоры — не самое страшное. Есть еще ружье. Няня познакомится с дядь Женей и будет убегать от него, как зайка.
Это закончится?
Соня шла и мечтала о мороженом с дыней и мазутом. И чтобы мама больше не плакала. И пусть Рекс не грустит по Михаэлю — глупый, это же просто кино. Еще она много думала про отчество. Ей не хотелось отвечать Соня Володивна.