Сегодня в нашей рубрике — популярная инстаграм-блогер Юлия Соломонова, более известная по псевдониму Сола Монова. С Юлей мы знакомы тысячу лет, с тех самых пор, когда она участвовала в передаче «Вечерние стихи», а я была критиком и должна была разносить творчество участников. Кроме меня, в жюри сидели редакторы толстых журналов и известные поэты. Они Юлю невзлюбили и занижали оценки. Мол, что это за стихи, это же глянцевая поэзия. (Примерно таких же упреков когда-то удостаивалась и Вера Полозкова).
На мой взгляд, глянец глянцу рознь. Среди инстаграм-авторов Юля Соломонова — самая талантливая. В лучших ее стихотворениях сочетаются и великолепная техника, и острый взгляд социального репортера, и ирония над собой. По сути, она такой Высоцкий, подмечающий пороки общества, но по-доброму. Она шутит над своей аудиторией — женщинами, привыкшими к роскошной жизни. Но при этом аудитория ее обожает.
Как сказал одна поэтесса, феномен Соломоновой в том, что, приходя на ее концерты, дамы с губами думают: «Это не про меня. Это про соседку».
В общем, тот случай, когда три миллиона подписчиков пришли не за красивое лицо, а за талант.
Поэтому успехам Юли я всегда радуюсь. А в прошлом году порадовалась вдвойне, когда стихотворение «Измерительный прибор», написанное Юлей, презентовала Сергею Шнурову Алла Пугачева.
Юля, как относишься к феминитивам, как тебя правильно именовать: поэтка, поэт, поэтесса?
Я одинаково отношусь и к слову «поэт», и к слову «поэтесса». Просто слово «поэтесса» — это когда «выпила шампанского, надела красненький беретик». А вот сняла берет, протрезвела — тогда поэт.
Помню, мы с тобой встречались много лет назад и ты давала рецепт популярности. Нужно быть моложе тридцати пяти лет и есть на 500 килокалорий в день. Тогда же ты жаловалась, что 250-тысячный читательский барьер тебе не преодолеть, потому что ты старше тридцати пяти. А сейчас я смотрю — у тебя миллионы подписчиков. Что случилось? Ты помолодела?
Нет, не помолодела, просто теперь появился Инстаграм. И если раньше во «ВКонтакте» надо было сидеть за компьютером, и поэтому сидели, в основном, студенты, то в Инстаграме обитают барышни, которые следят за модой. У них у всех есть телефончик, а в телефончике есть инстаграмчик, а в инстаграмчике есть я. Я пишу о моде, о мужчинах, о детях, — в общем, на все темы, которые интересуют современную женщину.
Как отличаются по темам стихотворения «ВКонтакте» от инстаграмных?
Во «ВКонтакте» основная тема — нераздельная любовь. Я могла писать о чем угодно, но как только появлялась тема неразделенной любви — тут же начинались репосты, комментарии, цитирования. А вот тема, скажем, искусственной груди уже никого не трогала. Помню, я написала про искусственную грудь, очень порадовалась, потому что никто не писал про это. Выложила на страничку, а там — ноль комментариев, три лайка и ни одного перепоста. Но уже когда появился Инстаграм, и я опубликовала это же стихотворение там — случился какой-то фурор.
Вот что значит деление на целевые аудитории.
Да, а в «Ютубе» — вообще другая аудитория.
Там мужики сидят, в «Ютубе», да?
Да, поэтому там два вида комментариев: я бы завел с ней отношения, я бы не завел.
***
Телезвёзды, теннисистки —
Все уже решились.
Ты должна поставить сиськи,
Сиськи небольшие.
Сиськи вроде батарейки
Для ребра Адама.
Очень повышают рейтинг
Современной дамы.
В «Одноклассниках» без сисек
Тупо наряжаться.
Сколько на тебя подписок —
Два азербайджанца?
Только сиськи, сразу — тыщи,
Из любого края.
Сто унылых фоток пищи
Так не набирают.
Только сиски, сразу — опа!
В топе технологий.
А когда поставишь попу —
Станешь нано-блогер.
Это больно, но не сильно,
Это пропуск в касту.
Бабы, что тебя бесили,
Все давно сиськасты.
Что за мелочь — два прокола.
Вставили, зашили.
Разрешит любой онколог
Сиськи небольшие!
Это был хит моего Инстаграма, правда, сейчас сиськи я уже не выкладываю, потому что есть песня группы «Ленинград». А до этой песни я выкладывала раз в месяц, и приходила стабильно новая аудитория.
У тебя еще были стихи про губы. Что с ними, или немодно уже?
Нет, ты что, губы — это вечно модно. Я считаю, это патриотическое стихотворение. У каждого поэта должно быть одно стихотворение о родине. О губах самое такое.
Красота, как пупочная грыжа,
Прёт из женщины, хоть убей.
Нашу бабу узнаешь в Париже
По накачанной верхней губе.
Ни кокошник, ни запах махорки,
Ни танцующий рядом медведь…
Нашу бабу узнаешь в Нью-Йорке
По накачанной верхней губе.
Бабы русские, нелегко нам!
Роковая на нас печать!
В деле нефти и силикона
Есть ресурс, значит, надо качать!
Значит, надо расправить знамя
И достойно нести лицо,
Чтобы видели, чтобы знали,
Чтоб боялись, в конце концов!
В мире чёрного капитала,
Где свирепствует summer time,
Наша баба губу раскатала —
И попробуй её закатай!
Юля, а ведь на самом деле ты все это невсерьез. Ты же на самом деле стебёшься над этими бабами, сиськами, губами. По сути, эти женщины должны тебя ненавидеть.
Почему, я и сама такая. Во всем, что я пишу, есть и выдумка, и наблюдения. Нахожу интересную историю и делаю компиляцию между своими проблемами и проблемами других дам. Так получается стихотворение. Увидела демотиватор: «К плохим девочкам во время утреннего макияжа приходит злая Фея Бровей и настойчиво шепчет: “Обведи еще разок. Размажь это дерьмо повсюду”». Так родилось стихотворение про фею бровей.
Даже цветы в траве
Теперь не того оттеночка —
Чёрная Фея Бровей
Ходит к плохим девочкам.
И соблазняет: «Мажь!
К уху от переносицы!
Лучше бы — татуаж,
Он целых три года носится».
И девочка бьет тату
В модном салоне в Бронницах,
Чтоб видели за версту —
Это идет модница.
[Что делали мастера,
И никакой мистики].
Все говорят — стирай,
Но говорят завистники!
А Чёрная Фея Бровей
Слиняла благополучненько,
Смеётся над жертвой своей
И потирает рученьки,
Ходит в чёрной фате
По звонким апрельским лужицам…
И забирает тех,
Кто маму не хочет слушаться!
Но если ты стебешься над лухари-дамами, то логично предположить, что в твоей аудитории должны быть тетки из низов, из коммуналок.
Нет-нет, я считаю, что нельзя женщин делить по слоям. Их можно делить по проблемам с мужиками. Поэтому есть два типа женщин. Первый: есть мужик, и с ним множество проблем. Второй тип: нет мужика, и проблема одна — нет мужика.
Кто приходит на твои концерты?
Приходит аудитория из Инстаграма. Потому что у меня не всегда есть силы делать «ВКонтакте» дополнительную рекламу, да и вообще меня бесит реклама в соцсетях, даже если она необходима.
Тебя не любят высоколобые поэты и толстые журналы, называют глянцевой поэтессой. Но я, например, когда читаю твои стихи, вижу, во-первых, руку мастера, а во-вторых, слышу мощную опору на Северянина и Высоцкого.
Сама про Северянина догадалась? Это мой кумир детства. У нас дома всегда стояли на полке Цветаева, Ахматова, Блок. Но у Северянина было что-то такое, что завораживало особенно. Только у него были куртизанки, например. Мое любимое стихотворение Северянина — «Сегодня не приду; когда приду — не знаю…» с эпиграфом из «ее телеграммы».
Сегодня не приду
Сегодня не приду; когда приду — не знаю…
Ее телеграмма.
«Сегодня не приду; когда приду — не знаю…»
Я радуюсь весне, сирени, солнцу, маю!
Я радуюсь тому, что вновь растет трава!
— Подайте мой мотор. Шоффэр, на Острова!
Пускай меня к тебе влечет неудержимо,
Мне хочется забыть, что я тобой любима,
Чтоб чувствовать острей весенний этот день,
Чтоб слаже тосковать…
— В сирень, шоффэр! в сирень!
Я так тебя люблю, что быть с тобою вместе
Порой мне тяжело: ты мне, своей невесте,
Так много счастья дал, собой меня впитав,
Что отдых от тебя среди цветов и трав…
Пощады мне, молю! Я требую пощады!
Я видеть не могу тебя и мне не надо…
— Нельзя ли по морю, шоффэр?.. а на звезду?..
Чтоб только как-нибудь: «Сегодня не приду…»
Раньше я обижалась, когда после выступлений меня называли проституткой. А теперь — огорчаюсь, если не назовут
Я как-то брала интервью у инстаграмной поэтессы, правда, очень низкого качества. Спросила у нее: почему ваши тиражи миллионные, а у современного классика Олега Чухонцева и тысячи нет. А она сказала: «Ну не знаю, может, у него с лицом что-то не то». Что скажешь? Почему нашу качественную поэзию никто не читает?
Мне кажется, это вопрос продюсирования. Автор не может быть одновременно и автором, и продюсером. Автор должен писать, а продюсер — заниматься продвижением. Понятно, что им легче продать то, что легче, вот и продвигают красивые лица. Я сама себе продюсер в соцсетях и понимаю, что все зависит от того, какие первые три слова написать под постом. Если написать то, что запрещено произносить на радио, пост лучше зайдет. А если что-нибудь оголить, так вообще. Но здесь надо соблюдать баланс: либо ноги, либо пресс, либо грудь.
А если нет пресса, что тогда показывать?
Тогда нужно подумать. Есть масса хитростей в пиаре, их можно использовать, если есть желание продаваться. Но вопрос, хочет ли этого автор. Если автор говорит: «Нет, я о другом, я буду только писать», то, значит, ему и не нужны эти миллионы подписчиков.
Я думаю, поэты Серебряного века сегодня могли бы стать миллионниками. Одного Есенина взять. Представь заголовки: сегодня он набухался в «Татлере», а завтра — в «Белом кролике»…
Абсолютно. Это был бы Панин. Только талантливый. Баттл с Маяковским, опять-таки, можно было бы намутить.
Ты бы могла в баттле поучаствовать?
Это сложный вопрос. Я понимаю, какого рода должно быть выступление, чтобы произвести эффект на публику. Но нет, наверное, не могла бы.
Почему стихи рэперов невозможно читать на бумаге?
Дело в том, что в рэпе должны быть определенные звуки. Поэтому если написать стихотворение в заметках и начать воспроизводить вслух, то будет много фонетических косяков. Стихи для рэпа нужно сочинять на слух, но тут другая проблема: на бумаге это становится полной ерундой. У Оксимирона есть хороший речитатив «Де-тек-тор лжи». В свое время, когда я его услышала, он мне очень понравился. Дай, думаю, загуглю. Но в виде текста это оказалось невозможно читать. Это оказалось произведение, которое должно звучать.
Ты же сама пением занимаешься?
Нет, я ору дурным голосом, а режиссер делает автотюн. Делаю пародию на любимые песни. Помнишь песню «Незабудка, твой любимый цветок»? Я когда слушала, думала, что девяностые вернулись. Сделала пародию «Нисуаз — твой любимый салат».
Тебя называют королевой добросовестного китча. Не обижаешься
Да нет, что обижаться-то.
А на что обижаешься?
Ни на что. В последний раз на передаче «Вечерние стихи» мне написали, что я проститутка. Я пришла к мужу, пожаловалась, он говорит: «Юля, сколько тебе лет? Тридцать семь? Да ты порадуйся: ты бабушка уже, а тебя проституткой называют». С тех пор, когда я вижу, что я проститутка — я радуюсь. И наоборот, огорчаюсь, когда не пишут, что я проститутка. Это значит, что-то не то с внешностью, надо поправить.
Не воспитайте мальчика козлом,
Зацикленным на сексе и продажах.
Пусть даже Вы — и женщина с веслом,
Но всё-таки Вы — женщина, мамаша.
Ведь каждого злодея-мудака,
Идущего вприпрыжку с сеновала,
Старушка-мать качала на руках
И в розовую жопку целовала.
И говорила: «Деточка, ты знай,
Все женщины хитры и меркантильны.
Они колдуют, чтоб пришла весна,
И заставляют, чтоб за них платили.
Тебе я настираю труселей,
Борща насыплю в банку от горошка.
Ты — самый лучший мальчик на земле.
Твой папочка — гондон, а ты — хороший».
И деточка, впитавший с молоком
Концепцию обиженной мамаши,
Растет самовлюбленным мудаком,
Зацикленным на сексе и продажах.
Не воспитайте мальчика козлом.
Юля, дамы твои рано или поздно выйду на пенсию. Ты как экспресс на стрелке: либо на запасной путь за дамами, либо на теми, кто придет на смену. Что будешь делать?
Так я о себе пишу, буду стареть вместе с героинями.
А о молодых?
Если будут интересовать — напишу.
А про пенсию?
Почему нет. Или пойду работать. Если человек блогер, то он может работать везде. Это же частный предприниматель.
Юль, тяжело тебе быть такой умной? У тебя же три высших образования: ты и экономист, и режиссер, и пиарщик. А приходится дурочку играть.
Нет, вообще легко. Мой муж мне говорит: «Юль, глядя на твой экономический диплом, абсолютно понятно, чего стоит наше образование».