Меня часто спрашивают о том, какие типичные ошибки совершают начинающие авторы. Я не очень люблю отвечать на этот вопрос, потому что считаю, что концентрироваться на ошибках — это неправильно. Я стараюсь обращать внимание, прежде всего, на сильные стороны текста, на потенциал истории, на потенциал автора. Показать автору его сильные стороны гораздо важнее.
Но, конечно, у всех нас — и начинающих, и продолжающих авторов, и даже маститых писателей, — встречаются ошибки, несуразности, недоработки. Не нужно думать, что трудности в создании текста — удел начинающих. Вовсе нет, проблемы с текстом бывают у всех. Собственно, ошибки очень четко соответствуют этапам работы писателя с текстом. Ошибка — это застревание, непредвиденная остановка на одном из этапов.
Теперь по порядку.
1. Есть тема, нет идеи (послания)
Чаще всего замысел начинается с темы, с желания написать о первой любви, о последней любви, о смысле жизни, о Гражданской войне, о Франции XVIII века. У темы могут быть и более узкие рамки. Суть в том, что тема — это только фон, материал для высказывания. Тема — это, если угодно, вопрос, который задает автору жизнь, который мы задаем сами себе. А идея художественного послания — это ответ автора. Ответ мы ищем через систему образов, знаков, символов. Мы вслушиваемся в логику повествования, в логику судьбы наших героев. Идея текста рождается из нашей заинтересованности в теме, но она больше темы. Порой несоизмеримо больше. Роман «Война и мир» начинался как предыстория к повествованию о декабристах, потом замысел видоизменился, и Толстой сосредоточился на теме «война 1812 года». Но «Война и мир», конечно, не только и не столько о войне, сколько о грандиозной сложности, многогранности жизни. Но думается мне, что даже Толстой не смог бы написать этот текст, если бы сразу поставил перед собой задачу создать литературную симфонию о смысле бытия. Идея рождается из темы, но не из абстрактного желания написать что-то грандиозное.
2. Затянутая экспозиция
Эта текстовая проблема рождается из желания описать все четко, подробно и по порядку. Очень часто начинающие авторы стараются работать над текстом в той последовательности, в которой его будет читать читатель, отсюда преувеличенное внимание к началу истории, к тому, что предшествует истории, попытка объяснить героя до того и помимо того, как он начнет действовать в заданных обстоятельствах. Экспозиции банально отдается слишком много сил и эмоций, и потом их не хватает на основную часть. Чтобы этого не случилось, нужно соблюдать одно простое правило: начинать рассказ как можно ближе к завязке, к тому событию, которое начинает историю. Если это рассказ, например, о разводе, то нужно начинать непосредственно с «последней капли», сразу показывать нам сцену суда по бракоразводному процессу и т. д. А все, что касается медового месяца и двадцати лет совместной жизни, можно дать очень дозировано, по ходу дела, как бы в придаточном предложении и в том объеме, который необходим для раскрытия авторского замысла.
Экспозиция — это визитная карточка текста и приглашение к чтению. Поэтому в ней, кроме необходимых вводных, должна быть затронута проблематика рассказа или романа, должен быть намек на финальное решение проблемы.
Возьмем опять «Войну и мир». В ней мы видим Пьера Безухова, который запальчиво и с жаром говорит о гении Наполеона, о том, что лес рубят, а щепки летят. Напомню, что он говорит об этом не кому-нибудь, а французским аристократам, бежавшим от ужасов Французской революции. Но перед нами не просто скандальная сцена ради скандала. Перед нами пророчество о будущем главного героя, который пойдет убивать Наполеона и, пережив плен и ужасы войны, обретет целостность своей личности и духовную силу. Экспозиция в данном случае является эхом или даже карикатурой финала эпопеи.
Другой пример — роман «Бесы» Достоевского. Казалось бы, Федор Михайлович нарушил все правила: история о визите в провинциальный городок нарушителей спокойствия Петра Верховенского и Николая Ставрогина начинается с длинного и подробного рассказа о странных отношениях матери Ставрогина Варвары Петровны и отца Верховенского Степана Трофимовича. Зачем? Но на самом деле в этом длинном затакте «спрятан» ответ на вопрос: каким образом могли возникнуть такие уродливые и несчастные души, как центральные герои романа? Первые страницы романа накрепко связаны и с финалом, и с центральными героями, и с идеей романа.
3. Открытый финал
Не все со мной согласятся, но я убеждена, что так называемый открытый финал как прием — это иллюзия, которую создает автор. Открытый финал всегда очень определен, однозначен. Он потому и «открыт», что у героя есть только одна дорога, один вариант развития событий. Пушкин в романе «Евгений Онегин» покидает героя как бы внезапно, неожиданно, но мы понимаем, что его история завершена. Чаще всего вместо открытого финала мы имеем незавершенный конфликт, просто недописанную историю. Это происходит потому, что придумать завязку, ввязаться вместе с героями в передрягу гораздо проще, чем выпутаться из нее. Здесь нужно приложить усилие и довести историю до конца, услышать ее последний аккорд. Придумать финал — это важнейшая часть работы писателя, которую мы не можем отложить на потом и тем более не можем переложить на плечи читателей.
4. Слишком мало / слишком много деталей
Насколько подробно должен быть описан предметный мир в нашем тексте? Однозначного ответа на этот вопрос не существует. Ответ на него зависит от авторского замысла, от образа мира, от характера главного героя. Обилие деталей, наличие «вкусных» описаний нужно тогда, когда герои рассказа хорошо вписаны в окружающий их мир, когда они тонко чувствуют природу, ценят искусство, или когда они мастера какого-либо ремесла. Деталей ради деталей в тексте быть не должно.
Слишком мало деталей оставляет читателя в недоумении относительно отношения персонажей к реальности, относительно того, к какому социальному кругу они относятся, где живут. Недостаток деталей часто оставляет вопросы фактического плана, когда между звеньями истории отсутствуют причинно-следственные связи.
Степень подробности описания и характер описания — это зона авторской свободы и зона риска. Ищем методом проб и ошибок.
5. «Самый обычный парень»
Очень часто начинающие авторы хотят написать совсем простую историю про самого обыкновенного парня (девушку), чтобы реалистично и пронзительно.
Такая постановка задачи вполне понятна. Эта установка на правду жизни. Где-то на периферии сознания у нас хранятся школьные воспоминания о классических типажах русской литературы — «лишнем человеке», «маленьком человеке». Чаще всего попытка рассказать историю об обычном парне заканчивается историей о никаком герое, о человеке без свойств, с которым ничего не происходит, который ни к чему не стремится и ничего не достигает в конце.
Проблема в том, что «обычный парень» на самом деле очень необычен и весьма сложен как тема. «Обычный парень» балансирует бездны мрачной на краю, он влюбляется, дерется на дуэли, сходит с ума, умирает, спасает мир ничуть не хуже, чем парень «необычный», какой-нибудь Бэтмен или Люк Скайуокер.
Обычность обычного человека — это иллюзия, а цель писателя именно и заключается в том, чтобы разрушать ее, чтобы взглянуть на простого парня новыми глазами, увидеть как он сложен, глубок, неисчерпаем и в добре, и в зле. Классическая русская литература рассказывает о том, что «маленький» человек на самом деле — велик, что «лишний» человек — незаменим, а «новый» человек играет старую как мир пьесу об обществе и непонятом бунтаре.
Типичный лишний человек Онегин убивает друга, типичный маленький человек Самсон Вырин теряет любимую дочь, типичный Макар Девушкин способен на глубокую, экстраординарную любовь.
Герой художественного текста, герой истории в широком смысле слова всегда находится в ситуации острейшего кризиса. Если кризиса нет, нет и истории.
7. Актуальная тема
Я не хочу сказать, что писатель должен замкнуться в башне из слоновой кости, но… Да даже и «но» никакого нет. И все-таки помним, что даже самая актуальная, болезненная, душераздирающая тема — это только тема, только фундамент для художественного высказывания. Высказывание должно состояться. Если же высказывания пока нет, то лучше писать публицистику, оставлять свидетельства очевидцев. Последнее очень ценно.
8. Боязнь ошибок
Мне кажется, что главная ошибка для человека пишущего — это боязнь неудачи. Как частный случай — боязнь белого листа.
На каждом этапе становления текста наша работа связана с риском: не попасть в тренд, не раскрыть тему, разозлить читателя, оставить читателя равнодушным, не попасть в шорт-лист, попасть на карандаш злого критика. На середине работы над романом понять, что все не то и нужно начинать заново.
Риск — это неотъемлемая часть творчества и трудная работа души. Но именно рискованные ходы, образы несут в себе потенциал удачи. Удача на то и удача, она может не случиться. Не существует алгоритма написания бестселлера, не существует формулы читательской любви.
Но существуют закономерности построения текста, который опирается на вековой опыт писательской практики: умение работать со структурой текста, осознанное владение стилистическими ресурсами русского языка.
Все это вопросы ремесла, владение которым не отменяет риска, но позволяет авторам рисковать по-крупному.
Кажется, я только что ответила на вечный вопрос: можно ли научиться писать? Но это совсем другая история.