«Идея бренда — порадуй своих близких». — Аня заканчивала бриф для агентства. Марку ингредиентов для выпечки придумал ещё Сан Саныч пятнадцать лет назад, когда был бренд-менеджером, как Аня сейчас. Какое счастье, когда у тебя такой наставник…
— Как дела, Ань? — Звучный голос отвлек её от размышлений.
— А, Алексей Сергеич, привет!
Ещё два месяца назад Алексей Сергеич был просто Лёхой. Но после назначения коммерческим директором он серьёзно взялся за свой имидж. Сегодня он был в костюме и галстуке — вечером было запланировано собрание с акционерами.
— У меня к тебе предложение, от которого ты не сможешь отказаться.
— Да ну! Слушаю, давай.
— Не здесь. Ты на обед пойдёшь?
— В полпервого, как всегда.
— Отлично. Встретимся в кафетерии.
Он попытался похлопать Аню по плечу, но она отстранилась, и Лёхина запонка задела вазу на столе. Аня поморщилась от резкого звука.
— Цветы? У тебя день рождения?
— Вчера был.
— А, поздравляю. Ну, до встречи.
Какое у него может быть предложение для неё, интересно? А впрочем, ладно. Аня со вздохом облегчения вернулась к работе. Однако сконцентрироваться сегодня, видимо, было не суждено.
— Анька, с прошедшим! — Игорь из рекламного отдела, румяный и круглый, с разбегу схватил её в охапку. Ане показалось, что от него пахнет плюшками.
— Вот, это тебе. — Рука в разноцветных пушистых фенечках протянула какую-то бумагу.
— Сертификат в школу рисования? Игорёк, ты серьезно? Я ведь не художник, от слова «совсем».
— Ерунда. Занятия, правда, уже начались, но ты способная, догонишь.
— Кудряшов! Ты когда макет сдашь? Сегодня дедлайн! — Катя, начальница рекламного, высунулась из-за перегородки.
— Бегу! — Игорёк изобразил испуг и нарочито бодро покатился к своему столу, продолжая на ходу сыпать шуточками: «Казимир, выставка через пять минут! — Щас всё будет!»
В кафетерии Лёха степенно приземлился за Анин столик.
— Сегодня на совещании с акционерами я представлю нового директора департамента маркетинга.
— А Сан Саныч? — Аня чуть не поперхнулась.
— Ему на пенсию уже пора. Нужен кто-то помоложе, с энергией, харизмой… И способный к диалогу, а не чтоб упрямился все время.
— Вообще-то, это называется принципиальностью…
— Кому нужны его принципы… Поезд Сан Саныча уже ушёл. Это и собственники понимают. Ты мне вот что скажи. Ты готова занять эту должность?
— Я? Вместо Сан Саныча? Да я работаю всего третий год!
— Ну и что? Будешь дружить с нужными людьми — все получится! Короче, совещание сегодня после работы, в девятнадцать ноль-ноль. Я тебя представлю. Будь готова! Всё, мне пора. — Лёха направился к выходу.
До конца рабочего дня Аня прокручивала в голове услышанное. Конечно, занять такую должность в ее возрасте было просто фантастикой. Но Сан Саныч… Аня бросила взгляд в сторону кабинета своего начальника. Как будто что-то почувствовав, он посмотрел прямо на неё из-за толстых стекол очков, и Ане стало неловко. С другой стороны, если решение уже принято… Глупо будет отказываться. А что Сан Саныч? Хороший человек — это не профессия, вспомнилась ей фраза из старого фильма.
Работа не клеилась, и Аня с трудом досидела до пяти вечера. Сотрудники понемногу начали расходиться, а ей нужно было скоротать еще два часа до начала совещания. Голоса коллег начали сливаться в монотонный неразборчивый гул, все вокруг будто бы скрылось за тягучей дымкой… Чтобы вырваться из морока, Ане захотелось совершить что-то дурацкое и нелогичное. А, вот же, Игорёхин подарок! Ну да, эта школа совсем рядом, схожу, а что? В любое время ведь можно уйти. Аня задорно тряхнула головой и стала собирать сумку.
Она быстро нашла нужный адрес: второй этаж соседнего здания. Дверь в школу рисования была открыта. Из-за неё доносился стук передвигаемых мольбертов и негромкие голоса. Пахло старым деревом и ещё чем-то знакомым, Аня вспомнила, как родители делали ремонт на даче, когда она была совсем маленькой. Она медленно подошла к двери.
— Ну что же вы, заходите, не бойтесь! — помахала ей розовощекая девушка на ресепшене. У нас все сначала не решаются, а потом такие картины пишут! Вот, смотрите, я нарисовала. — Она гордо продемонстрировала портрет упитанного молодого человека в цилиндре. — Это мой муж, мы в Болдино ездили. Меня Люба зовут. Проходите в студию.
Аня закрепила на мольберте бумагу кнопками, которые всё норовили выскользнуть и закатиться под соседний стул, взяла карандаши и ластик. Бумага на ощупь казалась рельефной и шероховатой, а если смотреть на свет, то на поверхности были видны едва заметные ворсинки и прожилки. Аня подумала, что бумага может впитать любые мысли и чувства. Если, конечно, суметь их передать.
Учителя звали Артём Иванович. Он поставил на стол перед учениками фрагмент гипсовой скульптуры — сегодня будем рисовать человеческий глаз. Чтобы правильно его изобразить, нужно знать устройство глаза, поэтому сначала мы рисуем шар.
Аня провела линию карандашом, стерла. Провела новую, стерла опять.
— Смелее, — подбодрил её Артём Иванович, — двойку вам не поставят.
Аня не заметила, в какой момент перестала волноваться о том, что у нее не получится. Она с удовольствием водила карандашом по бумаге и думала о том, как прекрасно и сложно устроен человек. Учитель тем временем рассказывал о том, что гипсовый фрагмент на столе — копия части знаменитого шедевра Микеланджело. Оказывается, «Давид» признан эталоном красоты и гармонии, и элементы скульптуры служат учебным пособием для начинающих художников всего мира.
Аня улыбнулась, услышав слово «художник» в свой адрес. На душе было спокойно и легко, хотелось продолжать рисовать и ни о чем не думать. На мгновение возникло какое-то беспокойство, словно вспомнилось о чем-то неприятном, но Аня отогнала эту мысль и засмеялась тихим счастливым смехом.
Занятие закончилось в восемь. Аня неохотно свернула свою работу и положила её на стеллаж. Ничего, можно будет закончить в следующий раз.
На улице было уже темно, и луна показалась Ане чьим-то весёлым глазом, подмигивающим сквозь плывущие облака. Аня подмигнула в ответ, поправила ремешок сумки и зашагала к метро.