Июльский полдень в Шымкенте. Ветра не было с понедельника. На парковке улицы Еримбетова, обливаясь потом в белом ниссане, Алибек объяснял своему брату план:
— Я захожу в магазин. Через минуту подъезжаешь и встаёшь у входа. Мотор не глушишь. Открываешь заднюю дверь. Когда я выбегаю и сажусь, даёшь по газам. Э, Аян! — Он хлопнул его по плечу. — Тебе всё понятно?
Аяну всё было понятно. Он весело скалился, играя зажатой в зубах спичкой, и крепко сжимал руль: «Ну, братан, ты закрутил».
Алибек взял пачку «Винстона», достал сигарету, но тут же вернул её обратно.
— Про дверь не забудь, топас, — сказал он, надел кепку и вышел из машины. Затем перебежал дорогу, свернул во двор и нашёл глазами жёлтую вывеску магазина. У крыльца никого.
Алибек подошёл, опустил козырёк пониже, потянул на себя ручку двери и перешагнул порог. У входа — касса, кассира нет. Он потоптался на резиновом коврике, покрутил головой и пошёл к ящикам с фруктами.
Делая вид, что изучает ценники, Алибек поглядывал по сторонам. В просторном зале магазина было немноголюдно. Трое девчонок считали мелочь у полок с чипсами. У холодильника с молоком стояли две старушки. Охранника не видать.
Алибек взял большой оранжевый лимон, понюхал его и положил на место. Он ещё раз оглянулся на кассу, засунул руки в карманы и, насвистывая под нос, пошёл дальше.
Украдкой посматривая назад, он завернул в винно-водочный закуток и на приличной скорости врезался лбом в какого-то мужика. Кепка слетела с головы Алибека, он выставил перед собой руку:
— Извиня… юсь.
Этим мужиком был охранник. От удара он немного отлетел назад, потёр нос, поднял голову — и его глаза тут же округлились:
— Ты чё сюда припёрся! А ну, стой!
Вчера были те же пекло и духота. Алибек стоял за углом магазина и лениво облизывал жёлтый фильтр. Сигарета дымила сама по себе, над асфальтом дрожал разогретый воздух. В десятке метров от Алибека, прислонившись к стене плечом, небритый мамбет пытался развязать штаны.
В какой-то миг заскрипела дверь служебного входа, и по улице зашагал невысокий седой охранник. Он схватил мамбета под локоть, дёрнул к себе и с силой отпихнул в сторону: «Так вас и так, собаки, обоссали всё вокруг».
Убедившись, что тот уходит, охранник достал из-за уха сигарету, похлопал по карманам брюк и ещё раз выругался. Алибек уже шёл к нему с зажигалкой — охранник видел это и приветственно шевелил ушами.
— Благодарю, — сказал он, пыхая и пуская из носа дым.
— За этими глаз да глаз, а? — протянул Алибек, махнул рукой назад и покраснел.
— Ну, блин, — улыбнулся охранник. — А тут вчера один чухан чуть было чекушку не вынес. Еле догнал его. Сам побитый какой-то, хромой, а бежал как чёрт.
Алибек протянул руку и представился. Ержан — так звали охранника — работать, кажется, не хотел и поэтому, встретив собеседника, говорил без умолку. Он рассказал о своей подруге и о том, как быстро бытовуха убивает любовь, обматерил управляющую магазина, которая заставляет гонять срущих на крыльцо голубей, и пожаловался, что на крыльцо и без голубей все срут.
Алибек слушал вполуха, вежливо улыбался и думал, как бы вставить хоть слово. Он уже отчаялся остановить Ержана, но увидел, как тот снова потянулся за сигаретой. Алибек поспешно достал зажигалку и, пока Ержан подкуривал, заговорил сам.
— А это, у вас как на кассе работают? — спросил он как бы невзначай.
— А? — Ержан отнял руки от огня и взял сигарету двумя пальцами. — Не понял вопроса.
— Как у вас на кассе?.. — Он хотел уточнить: «График два через два, день через день или какой?», но почувствовал, что ему не хватает воздуха. Надеясь, что Ержан сам додумает и поймёт, Алибек решил закончить фразу несмотря ни на что. Получилось что-то вроде «графк два ндва, день-день ик-кой».
Ержан медленно выпустил дым и посмотрел на Алибека так, будто заметил его только что. Уши, брови и седые волосы охранника оттянулись к затылку:
— Ты не покушал, что ли?
Алибек поел час назад, поэтому вопрос не казался ему риторическим. Он нахмурился и вместо ответа молча глядел на Ержана. Спросить ещё раз или не надо? Секунда, две, три — и Алибек понял, что больше не может смотреть в оба глаза охранника, поэтому сосредоточился на левом. Молчание затянулось.
— Тебе зачем про кассу? — сказал наконец Ержан. Алибек вышел из транса:
— Да это. Девушка мне нравится. Работает тут у вас…
— А-а-а, вонано чё… — протянул охранник и поднёс ко рту сигарету. — День через день они выходят.
Вдруг лицо Ержана окаменело. Он сузил глаза, придвинулся почти вплотную и быстро прошептал:
— Какая девушка? Как зовут?
Алибек опасливо отодвинул голову. Почему так спрашивает?
— Не знаю, не знакомился ещё…
— Как выглядит? Опиши! — Охранника потряхивало от нетерпения.
— Волосы чёрные, коса чёрная, худая…
— Ха! — Рот Ержана разъехался в стороны. — Жанна!
«Красивое имя», — подумал Алибек. Охранник вытянул шею по-гусиному:
— Яйца хочешь к ней подкатить? Ну удачи тебе, ага. Она быстро направление укажет. — Ержан посмеивался и хлопал Алибека по плечу. Алибек заулыбался:
— Да не, я по красоте всё, украду её.
Веселье охранника мигом улетучилось. Ержан смерил Алибека взглядом, напружинил ноги, оттянул плечи и заговорил низким голосом. Он походил на кота.
— Украду? Хрена лысого, пацан, только попробуй.
В животе Алибека перевернулось. Он смотрел на охранника и вспоминал школьный спортзал — как бегал по нему на физкультуре, а после глыкал из-под крана водичку. Во рту теперь такой же кислый металлический привкус.
— Да это, — тихо, но с какой-то упрямой уверенностью проговорил Алибек, — а чё нет-то?
Ержан выпустил из ноздрей дым:
— Она — моя племяшка, а ты — хрен с горы. Ещё вопросы будут?
Вопросов не было. Охранник бросил бычок, смачно плюнул и зашагал к двери. Испуганный голубь вспорхнул из-под ног Ержана и пролетел, едва не задев Алибека крылом. «Тышкак, твою мать», — бросил через плечо охранник.
— Ты чё сюда припёрся! А ну, стой!
Ержан схватил Алибека за руку и дёрнул к себе. Алибек экнул, запнулся о свою же ногу и всем весом обрушился на охранника. Они повалились на пол и, опрокидывая стоявшие на нижних полках бутылки, затеяли нелепую возню.
Через несколько секунд пыхтения и борьбы Алибек догадался укусить Ержана за палец. Охранник дико заорал и ослабил хватку — этого было достаточно, чтобы отпихнуть его и встать на ноги.
Алибек побежал вперёд по винно-водочному отделу, свернул в хозяйственный и, сбрасывая на ходу рулоны туалетной бумаги, помчался к вывеске «Яйца и молоко». Ержан быстро оправился от укуса и, распинывая всё, что оказалось под ногами, преследовал Алибека.
«А ну стой!» — кричал охранник, добавляя к этому свои любимые нехитрые слова. Едва не сбив двух старушек, Алибек миновал длинный ряд холодильных ларей и вышел на прямую дорогу, ведущую от выложенных в деревянные ящики яиц к выходу из магазина.
Вдруг он заметил, как впереди, у самой кассы, открылась дверь подсобки — и из этой двери, одетая в жёлто-зелёный фартук, выбежала… не Жанна. Вместо неё Алибек увидел полную светловолосую кассиршу с яркими пухлыми губами. Она испуганно посмотрела по сторонам, схватилась рукой за грудь и закричала:
— Божечки, что за шум?!
Надежда Алибека вспыхнула и погасла. Ержан был совсем рядом. Руководствуясь скорее мимолётным рефлексом, а не расчётом, Алибек обнял руками ящики и повалил их за собой. Это сработало. Ержан влетел в них на всей скорости, поскользнулся на разбившихся яйцах и с грохотом свалился на пол.
Тем временем Алибек уже добрался до двери в подсобку, заглянул внутрь, не нашёл там ни души и резко повернулся к кассирше:
— Кто ты такая?! — заорал он на неё с обидой.
Кассирша приоткрыла рот, непонимающе качнула головой и поправила на груди бейджик «Наташа»:
— Э-э, да я тут первый день… А вам чего?
«А мне хана, — подумал Алибек. — Надо же было при бабушке наболтать!» Он посмотрел налево и увидел, как измазанный в яйцах Ержан, кряхтя и держась рукой за поясницу, на четвереньках выползает из-под ящиков.
Алибек снова повернулся к Наташе. В её маленьких серых глазах читалось полное непонимание. Секунду или две он стоял, не шевелясь.
Вдруг на лице Алибека что-то переключилось. Он сделал короткий вдох и выпалил:
— Красавица! Будешь моей!
Сам не понимая, откуда у него столько силы, Алибек поднял толстушку на руки. Наташа не сопротивлялась. Она лишь охнула и мягко обвила его шею своими белыми ручками.
Ержан, сменив кряхтение на ругательства, медленно вставал. Алибек поудобнее взялся за коленки и подмышку Наташи, побежал к выходу и едва не вышиб ногами кассирши дверь. Белый ниссан стоял прямо у крыльца.
Алибек донёс Наташу до машины и, два раза стукнув головой о потолок, начал заталкивать её на заднее сиденье.
— Поаккуратнее, молодой человек! — прикрикнула Наташа манерным голосом.
— Подвинь кресло! — заорал Алибек на брата.
Аян опомнился и потянул за ручку:
— Жирная, блин.
Ещё упираясь ногами в асфальт, Алибек схватил его за плечо, придвинул к себе и прошипел:
— Не говори так о моей невесте!
— Всё-всё, понял.
Наконец, Алибек забрался в салон. Аян закрыл его дверь на замок, дёрнул рычаг и вдавил педаль в пол. Уже на ходу Алибек посмотрел в тонированное окно. Он увидел, как Ержан, хромая, вышел на крыльцо, облокотился на перила и погрозил ему кулаком.
— Предупреждаю сразу: уговаривать меня будете долго, — окликнула Алибека кассирша.
Он повернулся к ней. Девушка скрестила руки на полных, как дыни, грудях и кокетливо выгнула тонкую чёрную бровь. «Не-е, — подумал Алибек, — эту вообще уговаривать не придётся».
Он тяжело вздохнул и пробежался глазами от пухлых губ Наташи до белеющих из-под фартука коленок. «Не Жанна, но вроде сойдёт».
— Э, Аян, — сказал Алибек брату, не отрывая взгляд от невесты, — дави на газ. Бабушка ждёт.