Н

Накануне

Время на прочтение: 5 мин.

Обычной гурьбы не наблюдалось: только пара мальчишек гоняла мяч. Во дворе было тише обычного, и даже ветер, казалось, не заглядывал сюда, будто имел в то утро более важные дела где-то далеко.

Состояние Таи напоминало предобморочное — мир резко тускнеет, голова идёт кругом по всё более и более широкой орбите, ноги тяжелеют и ими невозможно двигать, словно пытаешься бежать в воде. Воздуха не хватает. Проблеск створки окна заставил Таю повернуться — выглянувшая оттуда женщина открывала рот, как рыба, но звуков не издавала. Очевидно было, что обращалась она к играющим пацанам. Ещё одна тетенька, абсолютно босая, выскочила из противоположного подъезда и увела хозяина тряпичного мяча в дом. Тая осталась одна.

Синее небо теряет безмятежность и наливается красным, словно место комариного укуса. Атмосфера зудит. Кажется, будто солнце набухает и вот-вот лопнет: алое клубами туч застилает весь небосклон, но вместо дождя на город сыпется пепел. 

Дорога до школы за все годы не успела наскучить. Но сейчас, по пути на фотосессию для альбома, наутро после выпускного, всё меняется. Почему именно сейчас? Почему именно в тот момент, когда будущее должно принять Таю? Пришедшие с утра результаты экзаменов обещали, что будущее будет ясным, а не таким.

В эти светлые перспективы не вписывается липкий пепел, покрывающий траву и превращающий дома в единый черный силуэт. Не вписывается и голос Миши: «Я не набрал порог». Миша? Тая озирается, но не может его увидеть.

— Иди к школе.

Тая повинуется. Мир окрашивается в инфернальный союз чёрного и красного, в цвета горящего деревянного дома: обуглившиеся головешки и языки пламени. Проезжая часть центральной улицы покрывается прахом сожженной травы. Из-за спины Таи со всех сторон выбегают люди. Вернее, назвать их людьми не повернётся язык. Полупрозрачные силуэты, блекло-болотная солдатская форма. Тая слышит нарастающий гул, словно приближается поезд. Люди щёлкают винтовками, вспыхивают рыжие искорки выстрелов. Время становится вязким. Тая всматривается в неясные лица. Призраки бегут сквозь неё. Вот знакомые глаза, но Тая не может понять, где видела их раньше. 

У одного пробегавшего на груди блеснул значок с гербом города. У другого через всё лицо вулканической трещиной кровил шрам. Вот кто-то уронил медальон — Тая подобрала, раскрыла, прочитала фамилию своего одноклассника и бросила вещицу ему вслед. Голос Миши звучал совсем близко, за плечом.

— Ясность ясеневая и зоркость яворовая, чуть-чуть красная, мчится в свой дом, словно обмороками затоваривая оба неба с их тусклым огнём.

— Миша!

Тая оборачивается. Вместо Миши перед ней замер силуэт без лица, сквозь который видна наползающая пепельная туча.

— Я рождён в ночь со второго на третье, в ненадёжном году, и столетья окружают меня огнём.

И когда этот, как и все остальные призраки, растворяется в воздухе, Тая кричит в надвигающуюся тьму.

***

Мама просунула голову в приоткрытую дверь.

— Ты чего кричишь?

Тая скинула с себя влажное одеяло. Духота июня необязательного года вместе с нервами портят сон. Кто безмятежно спит в ночь перед выпускным? 

Будем честны: тихая паника начинается уже за месяц. Хотя каждая девушка за пару лет знает, как она будет выглядеть на значимом празднике.

Луч летнего солнца цепляется за оконную раму. Безоблачное небо вскоре растворяет последние следы кошмара.

— Да спалось плохо, мам. Не переживай.

Каждый хоть раз в жизни сталкивался с дальнейшим: или лично, или свидетелем. Укладка гнёзд на голове. Тая знает, что шпильки будут больно впиваться, но оно того точно стоит. Снова и снова перерисованные стрелки. Тушь, попавшая в глаз. Шутливые битвы с подругами за расчёску.

Живот начинает сводить. Тая тоскливо поглядывает на бутерброды, которыми завтракает отец. Голодовка длится со вчерашнего дня, и всё ради главного: чтобы влезть в чудесное выпускное платье. Надо сказать, мера эта излишняя. Тая и без того легка и воздушна, как яблоня в цвету.

Под вечер даже не думало холодать. Во дворе пахло жасмином, листва переливалась ожерельями на солнце. Соседи улыбались при виде выпускницы и по-доброму завидовали: где сейчас их юность?

— Тая! Смотри, смотри! — Саня Пилюзин, славный малый, без царя в голове, но добрый. — Дед подарил!

На груди Сани крохотный значок с гербом города и юбилейной датой. 

— Красота, Саш! Пускай судьба отмерит нашему городу в сотни раз больше!

Пилюзин, довольный, убежал к ребятам. Тая глазами искала Мишу, но Миши не было. Он появился, когда все уже перешли из школьного двора в актовый зал. Тая специально оставила рядом с собой местечко и время от времени, как бы невзначай, поправляя причёску, оборачивалась на выход. Наконец, в дверях показался Миша. Тая улыбнулась и помахала ему.

— Грамотой за особые успехи мы хотим наградить… Тая! Все учителя верят в твой светлый путь. Не подведи!

— Честное пионерское! — улыбается Тая, моментально отыскав взгляд Миши. Миша аплодирует горячее всех.

Одноклассники шутили: с самой красивой парой всё известно заранее, можно разыгрывать второе место. Учитель музыки глубоко вздохнул, потёр сухие ладони и мягко прикоснулся к клавишам. Робко, а затем все увереннее, набирая обороты, зазвучал вальс. 

— Ребята! — У пруда в городском парке Леха Лавочкин взобрался на небольшой пень, а выпускники столпились вокруг него. — Ребята! Сейчас все мы разлетимся кто куда. Но я… Я хочу сказать: каждого из вас запомню на всю свою жизнь. Ну, Пилюзин, что ты ржёшь? Не порти речь! О чём я? Да! Каждый из вас по-своему чудесен. И я уверен, что в этом прекрасном мире найдётся место и нам. Давайте помнить — мы друг у друга всегда есть. Поэтому обещайте не теряться!

— Обещаем! 

— Конечно, обещаем!

— Ну, Лёха!.. Сказал так сказал!

Июньские утра коварны и холодны, но этот холод — малая цена за последние часы вместе. Некоторые после прогулки начали расходиться по домам, не дождавшись рассвета. А зачем? В июне, кажется, солнце и вовсе не уходит полностью за горизонт. Тонкая бледная полоска ночником освещает сонные улицы.

Компания самых стойких переместилась к Лёхе на квартиру. Родители предусмотрительно ретировались на дачу. Всю ночь Миша держал Таю за руку. Даже когда после шампанского ребята снова начали танцевать, когда все живо, наперебой болтали — делились планами, вспоминали самые весёлые истории школьной поры… И не было на свете никого счастливее, чем Тая. Разве что Миша — ведь счастливая Тая была с ним.

В окне, с трудом опираясь на горизонт, поднималось красное солнце. Вдруг Тае показалось, что красный тяжелый свет заливает комнату до потолка, вытесняет воздух. Улыбка медленно сползла с ее лица. Тая устремилась в ванную и там застыла перед зеркалом. Отвернула кран на полную, умылась, случайно намочила челку. Капли падали в раковину с набухших волос. 

Дрожащая мокрая рука скользит по круглой ручке, ощущает деревянную шершавость двери. Дверь распахивается. В комнате — полупрозрачные силуэты в защитной форме. Один поправляет на сквозистой груди значок с юбилейными датами. Второй нагибается, поднимает с пола раскрытый медальон. Внутри пожухлая бумажка, на ней выведено: «Лавочкин Алексей». Силуэты качаются, словно водоросли на дне озера.

— Тая, с тобой всё в порядке?

Призрак с голосом Миши подается вперед, пытается взять Таю за руку. Вместо живого прикосновения она чувствует лишь холод сквозняка в пустой комнате. 

Пульс участился. Что-то замерло между горлом и грудью, не дает вдохнуть. Тая выбежала из квартиры, хлопнув дверью. Этот хлопок разогнал красную вязкую массу и вернул Таю в июньское утро. Миша нагнал её под яблоней в соседнем дворе.

— Тая, ты чего?

— Я не знаю! Не знаю! У меня ужасное предчувствие… Вроде… Вроде всё чудесно, и я счастлива. Да! Я никогда не была такой счастливой, Миша. Но всё это будто понарошку, понимаешь? Будто стоишь на рельсах, а они гудят. На тебя едет поезд, ты не видишь его, но знаешь: он близко. Завтра придут результаты…

— Ты что, переживаешь из-за экзаменов? Да брось! Всё будет отлично.

— Я за тебя переживаю, Миша. Представь, если ты не сдал? Если тебя заберут в армию? А вдруг что? А как я здесь? Зачем мне без тебя?

— Тая, не переживай. Сейчас я рядом. Дай руку. — Их пальцы сплелись в замок. — Хватит мне баллов. Давай завтра встретимся у школы? Уж куда-то я точно поступлю, будь уверена. Съедемся, всё будет хорошо! Я тебя люблю. Я люблю тебя, Тая, слышишь?

Тая слушала и плакала. Тая тоже любит Мишу. А солнце окрашивает розовым облака и стены домов.

***

Встать пораньше, чтобы успеть сфотографироваться. Мучение, конечно, сниматься после выпускного, а не до. Ну да ладно. 

— Тая! Сдала! Отлично!

Мама искрилась от счастья: дочка — надежда и гордость семьи. 

— А как Миша? Как Миша?

— Не знаю точно. Не очень хорошо. Мне Пилюзина звонила — я с её слов…

— Нехорошо?..

Мама пожала плечами и вышла из комнаты. У Таи затряслись руки. Она надела первое попавшееся и выбежала во двор. 

Мальчишки самозабвенно гоняли тряпичный мячик. Было тихо и безветренно. В открытом окне первого этажа неразборчиво бормотало радио. Кроме пацанов, на улице никого.

Тая брела и, кажется, чувствовала, как пепел прожигает её кожу. Нужно взять себя в руки и дойти до школы. Миша точно будет там. Грохот открывшегося окна заставил Таю обернуться. Взволнованная женщина кричала одному из мальчишек: 

— Домой! Толя, домой немедленно! Война!

Метки