Нина купила квартиру.
Сначала копила деньги. Потом выбирала. Ипотеку просила. Очень просила. Ей сначала дали много бумажек на подпись, а после — немного денег.
В день покупки нотариус шуршал плотными страницами договора и улыбался. Все руки друг другу пожимали. Нина перебирала связку ключей в кармане, а потом вдыхала металлический аромат на пальцах.
Квартира была просторная, светлая. Соседи — благообразные, в родинках, с запахом старости. А Нина пока была со здоровыми суставами и без вислого подбородка. По утрам на работу ходила, по вечерам в баре пила, по ночам в Тиндере встречи назначала.
Дом был снаружи стандартным таким, симметричным. Внутри — необычным. А именно, в подъезде справа и слева уходили вверх две одинаковые лестницы. А и Б их называли, чтобы не путать. Нина жила на лестнице А и к «бэшкам» никогда не заглядывала.
***
Очередным утром перед работой Нина выгребала из почтового ящика буклеты: заказ пиццы и суши, быстрозаймы. «Убила бы», — подумала она.
— Зачем же убивать? Надо, чтобы они всю жизнь мучались по мелочи. Как мы, да? — Рядом с Ниной стояла вторая Нина. Та же самая, но другой человек. Один человек, но раздвоенный.
— Привет от «бэшек». — Нина Б скомкала рекламу и выкинула в корзину.
— Но…
— Не в конюшне. — Нина Б быстро вышла на улицу. Железная дверь подъезда захлопнулась.
Наша Нина сначала решила, что это с похмелья галлюцинация. Потом — что, может, зеркало повесили. «Бред», — подумала она. Но на улицу не пошла и решила подняться по лестнице Б.
Первый этаж. Второй. Третий. Квартира 25. Как у Нины. И дверь обтянута бордовым дерматином. Ручка только целая. У Нины А она была отломана.
Нина повертела ключ в руках.
— Бред, — повторила вслух и вставила ключ в замок.
***
Дверь открылась. Внутри все было точно так же. Только стены не белые, а серые, и все, что у Нины А стояло справа, у Нины Б было слева.
Нина отправила сообщение: «Сегодня не приду. Заболела».
На столе — открытый ноутбук. Конечно же, с паролем. Но раз все было такое же, но чуть-чуть другое, то пароль не Ойлюли12, а Айнанэ13. А так как Нина А была такой же, как и Нина Б, только чуть-чуть другая, то ей не составило труда пароль этот подобрать.
На экране — файл:
«Если вы это читаете, то меня уже нет. Жизнь выжала, в схватке с жестокостью и равнодушием мира я проиграла. Не вините никого, а особенно — Володю. Просто я такая родилась и чувствую, что я лишняя».
Нина покрылась потом, ноги стали мягкими в коленях. «Здесь тоже должен быть домик для вина». Так у Нины шкаф назывался с алкоголем. Шкафчик был. Но вместо вина стоял коньяк. Пойдет. Прямо из горла. Громкий глоток. Тепло. Стало легче.
Дверь открылась, и в квартиру — к себе домой — зашла Нина Б.
— Слава богу! — Нина А и правда радовалась, что ее двойник живая.
— Ну, привет.
— Я… Я прочитала записку. Он недостоин тебя! Столько других мужчин, которые тебя полюбят.
— Нина. — Нина Б вздохнула по-шекспировски. — Хорошо, когда у тебя есть свобода выбирать, с кем спать или не спать. Решать, что надеть с утра, какую еду заказать. А у меня свободы воли нет. Ты полюбила говнюка. И я. Кажется, что я делаю выбор, а на самом деле его уже сделала ты. Я всегда странно себя ощущала, но поняла почему, только переехав в этот проклятый дом.
— Не понимаю. Я это ты?
— Точнее, я твой эрзац, суррогат. — Нина Б села в кресло. — Маргарин — эрзац-масло. Цикорий — эрзац-кофе. Я — эрзац-Нина. Вроде, то же самое, но чуть-чуть другое и всегда на вторых ролях. Заменитель такой. Ты не представляешь, какие мне усилия приходится прилагать, чтобы хоть какие-то решения оставлять за собой.
— Бред. У меня есть хороший психотерапевт.
— Не в психотерапевтах дело.
— В деньгах? Я тебе дам!
— Нина, твоя чувствительность тебя погубит. Надо иногда и голову включать.
Нина А вспыхнула, закинула черную сумку на плечо и направилась к двери.
— Я тебе помочь хочу. Не хочешь — пойду тогда.
Нина Б вскочила и отрезала Нину А от двери.
— Ну, подожди! Прости меня, ладно?
— Слушай, я не виновата. Я даже не знала, что ты существуешь.
— Конечно-конечно. Знаешь что? Давай забудем и просто пообщаемся. Ты же мечтала о сестре-близняшке?
— Ну да.
— Вот и я о том же! Это же «Жди меня» какое-то. А мечтала ли ты о подруге, которая будет все-все понимать? Я же аж твои мысли читаю.
— Иногда так сложно поделиться своими чувствами.
— Ну! Сегодня праздник же! Мы нашли друг друга, наконец. Индийское кино какое-то, а не унылая жизнь. Сейчас как будто музыка заиграет и все танцевать начнут, да?
Нина Б мягко взяла за руку Нину А. Та рассмеялась.
— А давай и мы станцуем, м? — Нина Б ухватилась крепче и потянула Нину А на середину комнаты.
— Ай! — Нина А продолжала улыбаться, но уже напряженно.
Нина Б перехватила свою копию за плечи и начала кружить по комнате.
— Как на Нинины именины
Испекли мы каравай!
— Вот тако-о-ой высоты!
— Хватит, отпусти!
— Вот тако-о-ой нижины!
(Ногти впивались в плечи)
Пой со мной! Ну!
— Что за бред?!
— Вот тако-о-ой ширины!
Вот тако-о-й…
У!
(Выпихнула на балкон)
Жи!
(Второй толчок)
Ны!
(Нина перевалилась через перила и упала на асфальт).
Снизу донеслись крики людей, увидевших тело. Тонкий звон в ушах прерывался карканьем ворон. Нина, единственная и неповторимая, открыла ноутбук, на стикере написала пароль и прикрепила его на экран.
— Ох уж эта несчастная любовь. Ну, еще напиться, это да. Но кончать-то с собой зачем?
Нина взяла черную сумку и достала паспорт. Серый штамп сообщал место регистрации: ул. Валдайская, дом 11, лестница А, кв. 25. Бутылка коньяка драматичным пятном разлилась по кухне, как будто свобода воли вернулась в эту квартиру, и эрзац-вещи заменили на вещи реальные.
Наша Нина взяла с пола оброненный телефон и написала: «Уже лучше. Приеду после обеда».