Из сна меня вывел будильник, установленный на десять. Уставился вверх, пытаясь разобраться, кто я сейчас: реальный человек или фантом. Серый потолок хрущёвки доказывал, что второй. Если бы это было сегодня, то проснулся бы в палате с белыми стенами и потолком.
Откинул одеяло, осмотрел ноги. Никаких явных признаков травм или ран. Вот как это работает, не представляю! Всегда копируется тело не меня сегодняшнего, а вчерашнего. Одна из загадок «Часов».
Быстро накидываю на себя одежду. Всегда храню несколько костюмов в этом шкафу. Никогда не знаешь, когда отключатся «Часы», ведь тогда ты пропадёшь, оставив костюм на улицах Москвы.
В стенном сейфе хранятся деньги, накопленные за дни, проведённые в фантомном теле. Почти всё здесь — выигрыши на ставках, акциях, пари и всем таком, что я могу предугадать за день. Пяти тысяч на этот день мне должно хватить.
Внизу стоит недорогой седан, купленный на вымышленное имя. В бардачке копия вымышленного паспорта. В современной России без паспорта нельзя. Пытаться выжить фантомной копии без паспорта — себе вред наносить. Я не должен маячить перед глазами полицейских. Несколько раз меня пытались арестовать за разбои и ограбления (изредка я развлекаюсь, устраивая беспредел в столице, главное, чтобы у меня прошлого было алиби на этот момент). Специально для таких случаев у меня в карманах припасен быстродействующий яд или на крайний случай острое лезвие. Боли в теле фантома я не чувствую, сразу просыпаюсь в завтрашнем дне, снова с «Часами» на руке.
«Часы». Я не знаю, когда они появились. Выглядят как обычные советские часы, за тем исключением, что у них два ремешка — для лучшей фиксации. Но главной их чертой является способность переносить меня на день назад в 30-ю квартиру десятого дома на Писчей улице. Именно поэтому мой отец купил эту квартиру, чтобы не появляться перед хозяевами нагишом в 10 часов утра.
Да, мой отец тоже пользовался «Часами» и тоже делал те же вещи, что и я. А до этого их носил его друг. А до него — его друг. И так далее. Короче, я не был первым пользователем этого устройства.
Отец учил меня двум правилам пользования «Часами». Первое: никогда не пытайся найти себя прошлого, пользуясь фантомом. Второе: не пытайся найти фантом, не приходи в квартиру на Писчей улице. Будто я этого не знаю? На эту тему было снято так много фильмов! Именно поэтому я купил вторую квартиру и живу в ней, а квартира №10 является, скажем так, точкой номер два. Именно поэтому у «нас» разные карты и паспорта, чтобы я ничего не мог узнать о себе из будущего. Догмой для меня стало правило: не подходи к квартире номер №10.
Но сегодня-завтра полностью изменит мою жизнь. Седан быстро доставляет меня до МКАДа. Здесь, на одном из участков дороги, на которой проходят дорожные работы, в 12:11 произойдет крупная авария. Погибнут двое, трое получат травмы. Одним из них буду я.
Доставят меня в ближайшую больницу, начнут бороться за ноги, но увы. Правую ампутируют, левую просто парализует.
И что потом? Что будет завтра? Что будет после того, как я проснусь? Несколько месяцев на больничной койке, а затем всю оставшуюся жизнь — в кресле-каталке? Тогда на пользовании «Часами» надо поставить крест. Да, у меня есть запас денег, и весьма солидный, но ноги он вряд ли вернёт.
Я проезжаю опасный участок дороги. Высовываюсь из машины, пытаюсь узнать, когда они починят её. Ответ «нескоро» не утешает меня. Здесь я точно не решу! Начинаю бесцельно ездить по узким улочкам окраин Москвы. Что делать? Если ничего не сделаю, завтра проснусь без ног, и так всю оставшуюся жизнь, даже в фантомном теле. Да, способность угадывать вчерашнее у меня никто не отберет, но так хочется жить с ногами. Как сейчас. Как вчера. Как всегда. И вот я встаю перед дилеммой: гульнуть последний раз в жизни и уйти навечно в инвалидное кресло или рискнуть и попытаться сделать что-то со временем?
Мой взгляд опускается на «Часы» — 11:27. Я помню это время. «Вчера» я был в супермаркете, закупался там всякой всячиной. Для себя. Фантом не требует еды. Вдавливаю педаль в пол, сначала доеду, потом решу, как быть.
11:45. Время есть, но немного. В нагрудном кармане лежит небольшой ножичек. Обычно я им перерезаю себе горло, но сейчас готов пробить шины своей же машины. Недалеко от входа расположился мой пикап. Примерно в районе двенадцати я выйду с сумками, до отказа набитыми продуктами. Меньше десяти минут на всё.
Отец всегда боялся что-то менять. Использовал «Часы» только по необходимости. Для него это была опасная вещь, которая могла убить. Он всегда ссылался на какое-то письмо, полученное другом (который носил «Часы»), написанное его же почерком. При этом сам друг утверждал, что никогда не писал его. Это письмо, если бы могло быть реальным, служило бы доказательством того, что люди с «Часами» могут решать свою судьбу. Может появиться фантом, которым не управляешь лично ты. Он взят под контроль тобой из будущего. Из будущего, которое никогда не наступит.
Я редко смотрю новости, но иногда мне на глаза попадались очень странные статьи. Про людей, растворяющихся прямо в воздухе. Никто не смог запомнить их лиц, ДНК на одежде они не оставляют, вот полиция и забивает на эту мистику. Эти фантомы точно не мои, я бы помнил, что пользовался ими. Сначала мне казалось, что это другие, тоже с «Часами». Но теперь… А вдруг я жертвовал собой, когда пользовался ими. И много раз переписывал будущее.
Рывком открываю дверь седана. Лёгким бегом добираюсь до своей машины. Щелчок — в моей руке появляется лезвие, им я пробиваю два колеса и напоследок оставляю длиннющую царапину. Теперь уже бегом возвращаюсь к фантомной машине. С ходу газую, оставляя за собой четкие следы шин.
Машина едет неизвестно куда. Я вообще не слежу за картой, нет смысла. Главное, уехать подальше от супермаркета, от своей машины, от себя самого.
Резкая боль в животе заставляет меня согнуться пополам, заставив потерять контроль над дорогой. Надо же, я думал, фантом не чувствует боли. Жмурюсь, из глаз текут слёзы. Мне кажется, я испаряюсь, становлюсь прозрачным. Там, где были мои руки, теперь пустота. Я раскрываю глаза пошире, чтобы понять, что происходит. В ветровом стекле мелькает кабина грузовика. Удар. Скрежет металла сливается с болью.
— Стас, иди, посмотри сюда.
Отец тыкал пультом в телевизор, по которому трещали об аварии на юге Москвы.
— Ну, авария и авария.
— Они ищут водителя. Он как сквозь воду провалился. Только одежда осталась на водительском месте.
— Думаешь, это я?
— С машиной ничего не понятно, но, судя по всему, он пользовался «Часами».
— Не, они пищат. Вряд ли это я.
Стас глянул на «Часы». С ними явно было что-то не так: они странно попискивали. Такое происходило с ними раз в несколько месяцев. В такие дни они просто не работали, отказываясь создавать фантом. Ещё одна загадка «Часов».