Летом я переехала в Берлин, к своему Ремишке. Ремишка — это ласково, а вообще его Реми зовут. Тем же летом женились и уезжали к морю. Женились один раз, к морю уезжали дважды. И все было хорошо, пока в моей голове не прозвучал странный вопрос.
«Кто я?»
Я рассмеялась. Как бестолково! Что значит, кто я? Я — человек. Я — женщина. Я хорошая. Я люблю музыку, Шопена, природу, людей, животных, японские суши и хэппи энды перед словом «конец». Я — физик по образованию. Я хорошая, честное слово.
Я… я… я…
Самым глупым в этой ситуации был даже не сам вопрос, а то, что все, приходившие на ум ответы казались еще глупее, недостаточными и беспомощными. Не спасал даже свойственный мне собачий оптимизм, все повторявший фразу из советского фильма: «И тебя тоже вылечат».
Пришла осень. А я все: «Кто я? Кто я?» Осень нудила. И я вместе с ней. Осень затягивалась. И я, прикурив, тоже. Перед зимой она стала оголяться. Не стыдясь, по одной тянула из себя золотые нити, распускала шикарный кардиган в пол, вздыхала и тихо плакала. И я вздыхала, и плакала, и даже навзрыд, просыпалась к полудню, не хотелось зимы и не хотелось жить.
«Кто я?» — шептали темные углы. «Кто я?» — скрипела дверь в подъезде. «Кто я?» — окурком на стене выводил старый панк. «Кто ты?» — спросил человек в метро. Я взглянула на него и, не сказав ни слова, пожала ему руку, ведь мы оба душевнобольные.
Однажды утром я проснулась, но не встала. Лежала мертвым моржом, смотрела в недосягаемый белый потолок, находила в нем всякие вкрапления. В то утро пришла зима.
Реми покормил меня из ложки, как папа, натянул гамаши, и мы пошли гулять к Бранденбургским воротам. Под заснеженными бронзовыми лошадками и огоньками приближающегося Рождества ели шоколад с миндалем, слушали уличный оркестр и отчего-то решили записаться в библиотеку.
Районная библиотека носила имя Пабло Неруда. В фойе стояла его большая чугунная, тяжелая во всех смыслах голова, а рядом — кучка студентов и наряженная в разноцветную чешую елка. Мы заполняли формы. Я впервые за последнее время гордилась собой, потому что с легкостью отвечала на все вопросы: имя, фамилия, адрес, пол. Потом нам выдали яркие красно-зеленые карточки с номерами.
— Добро пожаловать, мои дорогие читатели! — с улыбкой Вилли Вонки торжественно произнесла фрау библиотекарша и будто подмигнула. Я не поняла, что это значит. Может, это знак какой-то, тайное посвящение?
— У нее не все дома, — шепчет Реми.
На втором этаже стоял большой стол с подборкой рождественской литературы. Из ярких обложек мерцали гранатами угольки, пахло дымом, хвоей, медовыми пряниками и звонко радовались дети. На подставке рядом красовалась большая коробка в фольге с прорезью и надписью: «Задай вопрос Вайнахтсману* и получи книгу в подарок».
— Это акция такая, — объяснила выросшая перед нами, фрау. Она снова загадочно улыбнулась и протянула мне билетик. — Вот, сюда впишите вопрос и не забудьте указать номер читательского. Вообще-то, мы придумали это для детей, но потом решили, что взрослым ведь тоже хочется получать ответы и подарки на Рождество.
При слове «Рождество» она снова зачем-то подмигнула. Я сказала: «Данке!» и сунула билетик в карман.
— Точно, не все дома, — шепчет снова Реми.
А я ему, чуть погодя:
— Ну надо же, Вайнахтсман и на вопросы отвечает, и подарки дарит.
Он ничего не сказал, поглядел по сторонам и побежал в соседнюю комнату, в отсек сайфай. Я же побрела в другую, в иностранную литературу. Отыскала там русскую полку, обрадовалась. Пушкин, Гоголь, Толстой, Донцова — гладила я зрачками знакомые корешки, а сама все про коробку алюминиевую думала: «Ишь какой, и на вопросы, значит, отвечает, и подарки дарит. Хорошо!»
— Ну что, выбрала что-нибудь? — спрашивает Реми, когда мы снова собираемся у рождественского стола.
— Не-а, — мычу в ответ я, а меж делом на коробку посматриваю.
— Ну ладно, пошли тогда домой.
По дороге Реми все время хвастался космическими комиксами из сайфай, как ребенок, ей-Богу. А я, словно мама, вела его за руку. Становилось темно, холодно и празднично. С украшенных витрин на нас смотрели шоколадные медведи, зайцы и олени, завидовали нашей человеческой свободе. А я все думаю: «Ответит, значит, на вопрос, да еще и подарок вручит», жму билетик в кармане.
— Слушай, ты иди сам домой, я забыла кое-что в библиотеке! — вдруг, неожиданно для самой себя, выпаливаю я Реми.
Он хмурится, бурчит, но идет. А я бегу обратно, как ненормальная, бегу к коробке — через дорогу, по двору, сквозь фойе, мимо нерудовской головы. До закрытия минуты, свет приглушен, залы пусты. Мчусь на второй этаж, судорожно вписываю в билетик свое дурацкое: «Кто я?», скидываю его в прорезь и, оглядываясь по сторонам, как преступник, ухожу.
Наступило Рождество. Ответа не было. Я знаю, кто я. Я — тот, кто задает вопросы, надеется отыскать их в ужасно нелепых местах и забывает вписать номер читательского!
Вот кто я!
В начале января из библиотеки прислали книгу в подарок. И как они узнали мой адрес?