Весной 2024 года в Creative Writing School проходил конкурс на получение стипендий в мастерскую «Художественный перевод с английского: практикум» Светланы Арестовой. Представляем работы финалистов.
Конкурсное задание
Переведите отрывки из книги Дэниела Пула (включая название).
What Jane Austen Ate and Charles Dickens Knew: From Fox Hunting to Whist—the Facts of Daily Life in Nineteenth-Century England
by Daniel Pool
baron—The term conjures up someone rich and grand—steaming flagons of Rhenish and the hounds scrounging for bones under the table in the great hall. Actually in the 1800s the baron was the lowest of the five ranks of the peerage. He was addressed as «Lord ___,» the «___» frequently being a surname (Alfred, Lord Tennyson), rather than the territorial designation (the duke of Windsor) favored by the higher peerage. The deceased father of the Blanche Ingram in whom Mr. Rochester interests himself at one point in Jane Eyre was a baron. The judges in the
Court of Exchequer were also called barons.
Bath—During the late 1700s the city became popular for the healing properties supposedly to be derived from imbibing or bathing in its mineral water—much recommended in particular for bibulous or gourmandizing gentlemen suffering from gout. Since gout was not exactly a disease likely to afflict the poor, before long Bath became a fashionable gathering spot for the gentry as family members came along to solace the invalid in his nontreatment hours and ladies came along in the hopes of finding someone well-to-do—ill or assisting an invalid—with whom they could arrange an alliance. It spawned the fashionable assemblies and flirtations which Jane Austen describes in Northanger Abbey and has been characterized as the first place in which the gentry were able to assemble and socialize with one another in the way that the nobility had long been able to do in London.
bathing machine—If one wanted to swim in the sea one climbed into one of these things, which were basically large covered wagons attached to a horse who towed one out into several feet of water. There one was assisted down the steps and into the sea by a frequently unsober female attendant. This was after undressing inside the machines, which were small, uncomfortable, badly ventilated, and poorly lit, the only light coming from tiny openings placed high up to deter voyeurs. In the water one either swam or hung onto the rope attached to the machine while the
waves washed over one. Men and women swam many yards apart—partly because men swam nude until the 1870s.
Brighton—A seaside resort that became fashionable in the early 1800s, owing to an emphasis on the health benefits said to be derived from regular immersion in salt water. Perhaps chiefly notable for the construction of a monstrous imitation Near Eastern villa by the prince regent. In Mansfield Park we are told the resort was «almost as gay in winter as it is in summer.» It was about forty-five miles south of London.
Юлия Корепанова
Что ела Джейн Остин и знал Чарльз Диккенс: от лисьей охоты до виста — детали повседневной жизни в Англии XIX века
Дэниел Пул
Барон — при этом слове воображению предстаёт некто богатый и значительный: дымятся кувшины рейнского, собаки выискивают кости под столом в рыцарском зале. На самом деле в XIX веке барон был низшим из пяти рангов пэрства. К нему обращались «лорд Такой-то», где «Такой-то» — это чаще фамилия (Альфред, лорд Теннисон), а не территориальная принадлежность (герцог Виндзорский), предпочитаемая высшими пэрами. Бароном был покойный отец Бланш Ингрэм, которой одно время увлекается мистер Рочестер по сюжету «Джейн Эйр». Баронами назывались и судьи, заседавшие в Суде Казначейства.
Бат — в конце XVIII века этот город стал популярен благодаря целебному эффекту, который якобы производили его минеральные воды при принятии внутрь или купании — особо рекомендованные пьянствующим или гурманствующим джентльменам, страдающим подагрой. Так как бедняки не слишком склонны были болеть подагрой, то вскоре Бат сделался модным местом для съездов джентри, мелкопоместного дворянства, так как члены семейств приезжали за компанию, чтобы утешать болящего в часы, свободные от лечения, а дамы прибывали в надежде найти кого-нибудь зажиточного — больного или сопровождающего, — с кем могли бы заключить перспективный союз. Это и положило начало светским собраниям и ухаживаниям, которые Джейн Остин описывает в «Нортенгерском аббатстве», и Бат называют первым местом, где джентри могли собираться и проводить время в своём кругу, как давно уже делала аристократия в Лондоне.
Машина-купальня — если вы хотели поплавать в море, то забирались в одну из этих штук, представлявших собой большие крытые вагоны, прикреплённые к лошади, которая вывозила вас на несколько футов в воду. Там вам помогала сойти по ступенькам в море прислужница, зачастую нетрезвая. Но перед этим вы раздевались внутри машины, которая была мала, неуютна, плохо проветривалась и слабо освещалась, так как единственными источниками света были крохотные окошки, расположенные очень высоко, чтобы уберечься от вуайеристов. В воде вы либо плавали, либо цеплялись за верёвку, привязанную к машине, пока вас омывали волны. Мужчины и женщины плавали на расстоянии многих ярдов друг от друга — отчасти по той причине, что до семидесятых годов мужчины купались нагишом.
Брайтон — морской курорт, вошедший в моду в начале XIX века, так как в то время много говорилось о пользе для здоровья, которую можно извлечь из регулярного погружения в солёную воду. Пожалуй, в первую очередь этот город примечателен тем, что принц-регент воздвиг в нём монструозное подражание ближневосточной вилле. «Мэнсфилд-парк» сообщает нам, что курорт был «почти так же весел зимой, как и летом». Он располагался примерно в сорока пяти милях к югу от Лондона.
Инна Лисица
Дэниел Пул
У Джейн Остин на столе, у Чарльза Диккенса в голове: от охоты на лис до игры в вист — все о жизни в Англии в XIX веке
барон — Данный титул вызывает в воображении образ человека знатного и богатого — бутыль дорогого вина на столе в огромной гостиной и гончие под столом в ожидании косточки. На самом же деле, в XIX веке «барон» был самым низким из пяти дворянских титулов. К носителю данного титула обращались «лорд ___», при этом «___» часто было фамилией (например, Альфред, лорд Теннисон), а не территориальной единицей (например, герцог Виндзорский). Последнее было характерно для представителей высшего дворянства. Титул барона имел покойный отец Бланш Ингрэм, несостоявшейся невесты мистера Рочестера в романе «Джейн Эйр». Также баронами называли судей Казначейского суда.
Бат — В конце XVIII века город стал пользоваться популярностью благодаря целебным свойствам минеральных источников, купание в которых особенно рекомендовалось любителям выпить и вкусно поесть, страдающим от подагры. Поскольку болезнь в основном поражала далеко не бедных джентльменов, Бат превратился в модный город для мелкого дворянства, куда родственники съезжались утешать болящих между процедурами, а незамужние дамы прибывали в надежде найти состоятельного спутника. Город стал центром светской жизни, полной флирта и интриг, что и описано Джейн Остин в романе «Нортенгерское аббатство». Бат можно назвать первым местом, где представители нетитулованной аристократии могли собираться и общаться друг с другом подобно тому, как титулованные дворяне уже давно делали в Лондоне.
купальная машина — Желающие искупаться в море забирались в одну из таких штуковин, которая, по сути, представляла собой крытый фургон, запряженный лошадью. Фургон заезжал недалеко в море, где купальщикам помогали спуститься по ступенькам и войти в воду часто не очень трезвые работницы пляжа. Переодеваться нужно было внутри фургона, что не всегда было удобно. Там было тесно, душно и мало света, так как единственным источником освещения служили крошечные отверстия под потолком, не оставлявшие вуайеристам никаких шансов. В воде купальщик мог самостоятельно плавать или просто стоять, омываемый волнами. Также можно было держаться за веревку, привязанную к фургону. Мужчины и женщины плавали на приличном расстоянии друг от друга — отчасти потому, что до 1870-х годов мужчины заходили в море нагишом.
Брайтон — Курортный город на берегу Ла-Манша, ставший популярным в начале XIX века в основном благодаря убеждению, что регулярное купание в соленой воде очень полезно для здоровья. Одной из главных достопримечательностей считается бывшая королевская резиденция, памятник архитектуры в индо-сарацинском стиле, построенный в период регентства Георга IV. В романе «Мэнсфилд-парк» Джейн Остин пишет, что в городе «очень оживленно не только летом, но и зимой». Брайтон расположен примерно в 80 километрах к югу от Лондона.
Юлия Самуленок
Даниэль Пул
Что ела Джейн Остин и о чем знал Чарльз Диккенс: от лисьей охоты до виста — факты из повседневной жизни Англии XIX века
Барон — слово вызывает в воображении человека богатого и важного — дымящиеся бутыли c рейнским вином и охотничьи собаки, дерущиеся за кости под столом в пиршественном зале. На самом деле в XIX веке барон был низшим из пяти пэрских титулов. К нему обращались «лорд такой-то», что чаще обозначало фамилию (Альфред, лорд Теннисон), чем территории, как было принято у пэров более высоких рангов (герцог Виндзорский). Покойный отец Бланш Ингрэм, которой одно время интересовался мистер Рочестер из романа «Джейн Эйр», носил титул барона. Судей в суде казначейства также называли баронами.
Бат — в конце XVIII века город стал популярен благодаря целебным свойствам, которые приписывались тамошним минеральным водам, если употреблять их внутрь или в них купаться, — что особенно рекомендовалось склонным к выпивке и чревоугодию джентльменам, страдающим от подагры. Поскольку подагрой вряд ли болели бедняки, Бат быстро стал местом притяжения для мелкого дворянства: члены семей больных приезжали туда, чтобы утешить их в часы, которые не были заняты лечением, а дам туда влекла надежда найти обеспеченного джентльмена — больного либо его сопровождающего, — с которым они могли составить партию. Там проходили модные собрания, там завязывались романы, как описала Джейн Остин в «Нортенгерском аббатстве», и это превратило Бат в место, где мелкопоместные дворяне могли собираться и общаться друг с другом так же, как аристократы уже давно собирались и общались в Лондоне.
Машина для купания — если кто-то хотел искупаться в море, нужно было влезть в эту штуку, представлявшую собой большую крытую повозку, которую лошадь тащила на несколько метров в воду. Прислужницы, которые часто вели себя бесцеремонно, помогали купальщику спуститься по ступенькам в море. Это происходило после того, как купальщик раздевался внутри машины, которые были тесными, неудобными, плохо проветривались и освещались через крошечные отверстия, оставленные высоко вверху, чтобы за купальщиками не подглядывали. В воде купальщик либо плавал, либо висел на веревке, прикрепленной к машине, позволяя волнам перекатываться через него. Мужчины и женщины купались на приличном расстоянии друг от друга отчасти из-за того, что мужчины до 70-х годов XIX века купались голыми.
Брайтон — морской курорт, который вошел в моду в начале XIX века, благодаря убежденности в том, что регулярное погружение в соленую воду приносит пользу для здоровья. Вероятно, примечателен в основном благодаря постройке дворца для принца-регента в чудовищном индийском стиле. Из «Мэнсфилд-Парка» мы узнаем, что на курорте «было почти так же весело зимой, как и летом». Располагался в 70 километрах к югу от Лондона.
Яна Саравайская
Дэниел Пул. Что ела Джейн Остен и как жил Чарльз Диккенс. От охоты на лис до виста — английские бытовые реалии 19-го века.
Барон. При этом слове так и представляешь себе какого-нибудь знатного богатея. Парадная зала, запотевшие графины с рейнвейном и гончие, ждущие под столом, когда им бросят кость. На самом же деле барон был низшим из пяти рангов в иерархии английского пэрства начала 19-го века. К баронам обращались «лорд», и за «лордом» обычно следовала фамилия (Альфред, лорд Теннисон), а не название местности (герцог Виндзорский), как это было принято у высшего дворянства. Титул барона носил покойный отец Бланш Ингрэм, за которой ухаживал мистер Рочестер в романе «Джейн Эйр». Баронами также называли судей в Суде Казначейства.
Бат. Город приобрел известность в конце 1700-х годов благодаря целебным свойствам местных минеральных вод, которые врачи особенно рекомендовали страдающим подагрой любителям выпить и вкусно поесть. Поскольку недуг этот поражал преимущественно людей богатых, Бат вскоре превратился в модный курорт, где собирались джентри: домочадцы следовали за больными, чтобы скрасить их досуг в свободное от процедур время, дамы приезжали в надежде найти среди пациентов или их компаньонов выгодную партию. Здесь устраивались пышные приемы и кипели страсти, описанные Джейн Остен в «Нортенгерском аббатстве», — Бат стал для джентри центром светской жизни, каким Лондон традиционно был для пэров.
Купальная машина. Дамы, желавшие поплавать в море, забирались в такую машину, которая представляла собой большую крытую повозку с запряженной в нее лошадью. Лошадь затаскивала повозку в воду, и специальная помощница, обычно крепкая, разбитная женщина, поддерживала купальщицу, пока та спускалась по ступенькам в море. Одежду снимали внутри машины, в тесноте, духоте и полумраке — крошечные окошки располагались под самым потолком, чтобы защитить переодевающихся от посторонних взглядов. Зайдя в воду, одни плавали, другие барахтались в волнах, держась за прикрепленную к машине веревку. Мужчины и женщины купались на большом расстоянии друг от друга, не в последнюю очередь потому, что вплоть до 1870-х годов мужчины плавали голышом.
Брайтон. Морской курорт, обязанный своей возросшей в начале 19-го века популярностью мнению о чрезвычайной пользе регулярного погружения в соленую воду. Пожалуй, главная его достопримечательность — невероятных размеров дворец в восточном стиле, который построил себе принц Уэльский. В «Мэнсфилд-парке» сказано, что «в зимнюю пору на курорте ничуть не менее людно, чем в летнюю». Расположен Брайтон в сорока пяти милях к югу от Лондона.