Машка неслась по длинному бесконечному коридору. Ее волосы разметались по плечам. Щека горела как от пощечины. Руки тряслись от страха и волнения. Бежать вперед не было никаких сил. Она остановилась и начала тянуть ковер, которым был застелен пол, на себя. Удивительным образом это помогало продвигаться вперед. Быстро, конечно же, не получалось. Но так хотя бы не нужно было передвигать ногами.
— И все равно я тебя догоню, — противный дребезжащий голос раздался совсем близко.
Машка затряслась еще сильнее. Коридор не кончался. И девушке казалось, что он только и делает, что удлиняется. Слезы полились из глаз. От того, что они заводнили лицо, бежать было еще сложнее. Во рту выступил солоноватый вкус крови.
— Девочка моя, ну что ты сопротивляешься? Тебе от меня все равно никуда не деться.
Машка не сдавалась, ей во что бы то ни стало нужно было вырваться, выжить, не сдаваться.
Справа резко распахнулась дверь. Совершенно не было понятно, откуда она вообще взялась, ведь стены казались единым монолитом.
Девушка с надеждой рванула в проем, зацепилась за него как за надежду.
И проснулась.
Она сидела на широкой кровати. Простыня была смята и валялась на полу. Подушка жертвой жесткой бойни примостилась рядом.
Руки ныли от напряжения, а в ногах что-то токало, как будто Машка и правда километров так 20 неслась без оглядки.
— Приснится же такое, — улыбнулась девушка. И еще раз вспомнила страх и ужас, охвативший ее в стране грез.
Маша встала, краем глаза взглянула на часы.
— Опаздываю! — и бросилась собираться в училище.
Мыть голову было уже некогда. Собрала высокий хвост. Подумала и переделала в модную «дулю». Бросила рыбкам щепотку корма.
— Вечером точно куплю новый, честное пионерское, — соврала Машка, ускользая в ванную. Рыбки понимающе булькнули и не поверили.
Почистить зубы, поджарить тост, заварить цикорий.
Через 15 минут воспоминания о неприятном сне стали больше похожи на дурной рассказ соседки по парте. Развеялись под легкий аромат любимых Guerlain и задорный щебет птиц за окном.
Оставалось погладить блузку, и можно было вступать в новый день.
Машка улыбнулась своему отражению в зеркале. Как обычно, послала ему воздушный поцелуй и сунула руку в карман.
Телефон. Как же она могла забыть.
Ну с такими снами, собственно, это немудрено. Тут сама себя забудешь. Не то что Николас попросил. Этот плюгавый гений. Слава и опора училища. Одним словом — прыщ.
Собственно, Машка с самого начала не до конца поняла, что ему от нее надо. Николас с первого курса был влюблен в Машкину подружку Янку. А той — красавице и спортсменке — не было до него никакого дела. Вот Колян и страдал без надежды на будущее.
А тут пару дней назад подошел к Машке:
— Мари, у меня к тебе важное дело. Передай Яне телефон.
Машка удивилась, конечно, но потом увидела старый кнопочный «образец» и рассмеялась:
— Это так ты у нас Яночку ценишь. Влад с 405С ей еще зимой свежий айфон подарил. И ты тут. Не позорился бы.
— Ты просто передай, — настойчиво повторил юноша.
Ну, Машка и сунула «образец» в карман. Тут же забыла, хоть и виделась с Янкой потом раза три как минимум.
— Ладно, постараюсь не забыть.
Телефон завибрировал, экран начал быстро и медленно мигать.
Девушка уставилась на него и не знала, то ли ответить, то ли убрать его подальше. Но звонок не прекращался.
— Отвечу, — промелькнуло в голове. — Алло?
— Я же тебе говорил, никуда от меня не денешься, — ночной голос отозвался в голове звоном чугунного колокола.
Машка дернула рукой так, будто в ней был не телефон, а язык пламени. Бросила его на пол и открыла дверь в подъезд.
— Да ну этого Николаса. Неужели проклял? Куда теперь мне эту звонилку девать. В руки ее в жизни больше не возьму, — одна мысль в голове девушки сшибала другую.
Она сделала шаг вперед, повернула голову к лифту.
И увидела все тот же коридор, длинный и бесконечный.