Раздражение расползалось внутри темным пятном, как капля акварельной краски по мокрой бумаге. Алена нетерпеливо переступала с ноги на ногу, дула на руки в попытках хоть как-то отогреть замерзшие пальцы. Дыхание вылетало изо рта белыми завитками, а вместе с ним таяло Аленино терпение.
— Ну, где же твои звезды? Долго нам тут еще торчать? — недовольно бросила она, растерла щеки варежками, отчего лицо начало покалывать.
— Скоро появятся. Подождем еще немного, — умоляюще протянул Илья и посмотрел на старшую сестру большими оленьими глазами. В груди у Алены что-то шевельнулось, мягкое и теплое, как новорожденный котенок. Она вздохнула и снова уставилась на небо. Черное и матовое, оно накрыло город, точно крышкой, и спрятало в темном ящике.
Младший брат вечно что-то выдумывал. Искал призраков в заброшенных домах частного сектора, прочесывал городской парк в надежде найти клад. «По телевизору сказали, что тут один мужик недавно откопал горшок с золотыми монетами. Представь, как мы разбогатеем! Мама больше не будет работать по ночам!» В классе Илью считали чудаком, поэтому роль компаньона в его диких приключениях всегда исполняла Алена. Недавно в школе он услышал, что в декабре всегда бывает звездопад. А еще что нужно только дождаться, когда звезда пробежит по темному небу, и загадать желание. Оно обязательно сбудется. С того дня Илья проводил на детской площадке каждый вечер. Забирался на железную горку и неотрывно смотрел в пустое небо, пока Алена, застывшая до состояния мороженой рыбины, не отводила его домой.
Вот и сегодня, в канун Нового года, он потащил сестру в мороз на улицу ловить падающие звезды.
— Загадаю много снега! И огромную коробку «Милки Уэй». А еще чтобы мама больше никогда не работала, — тараторил Илья, пока натягивал болоньевый комбинезон. Сегодня, в последнюю ночь звездопада, Илья собирался просидеть на своем посту до утра.
— Совсем чокнулся. — Алена покрутила пальцем у виска. Она всегда вела себя так — сначала долго сопротивлялась уговорам брата, но потом соглашалась. Не могла не согласиться — мать взбесится, если узнает, что брат ночью торчит на улице один.
— Никуда ты не пойдешь. Замерзнешь насмерть, а мне потом перед мамой оправдываться.
В такие моменты Алена жалела, что родилась на несколько лет раньше Ильи. Не будь она старшим ребенком в семье, ей бы легче жилось. В этом Алена была уверена. Но брат был упрямым и своими уговорами чуть не довел Алену до истерики. Наконец, она сдалась. «Ничего, пусть загадает свое дурацкое желание. Все равно не сбудется», — подумала она, испытывая мрачное удовлетворение.
— Вот чудик! Твои звезды — полная чушь! — Алена покосилась на елку. В темноте бесснежного двора «лесная красавица» выглядела неуместно и жалко. Ее насильно выдернули из леса и водрузили на металлическую подставку среди бетонных коробок многоэтажек. Она уныло поблескивала искусственным дождиком в попытке создать атмосферу праздника. Выходило скверно. Алена поморщилась и фыркнула. Не так она собиралась провести новогоднюю ночь. Вечеринка у одноклассницы была в самом разгаре, но оказаться там Алене было не суждено. Мама снова работала во вторую смену и вернется только утром. Поэтому вместо танцев и безалкогольных коктейлей Алене достался Илья, облезлая елка и холодный темный двор.
— А вот и нет! — Брат взглянул на Алену так, будто она без предупреждения бросила в него снежком. Затравленный, полный разочарования взгляд. На миг Алена ощутила триумф, но ей тут же стало стыдно. Илья походил на брошенного щенка. Должно быть, он чувствует себя так же, как она в тот день. Когда искала в маминой комнате конфеты, припрятанные к празднику, а нашла конверт, подписанный неровным детским почерком: «Деду Морозу в Великий Устюг от Алены». Тут она вдруг поняла, почему «Добрый дедушка Мороз» всегда дарил ей не то, что она просила.
— Не будет никаких звезд, — пробурчала Алена в кулак. Губы онемели от холода, щеки раскраснелись. Зато Илья, казалось, нисколько не замерз. Он сосредоточенно следил за небом, как дракон, охраняющий свои сокровища. Только пар его дыхания растворялся в темноте.
— Думаешь, если я загадаю, чтобы мама простила папу, он вернется? — вдруг спросил Илья. От его слов Алена вздрогнула, будто ей за шиворот кто-то закинул сосульку. Дома об отце они никогда не говорили, чтобы не расстраивать маму. Когда Илья иной раз допытывался у матери, почему она прогнала отца, мама злилась. Кричала, просила не задавать дурацких вопросов и выходила из комнаты. А потом Алена слышала, как мать тихо плачет за закрытой дверью спальни.
— Не знаю, — пробормотала Алена и пожала плечами. Она и правда не знала. Иногда она тоже скучала по отцу, но потом вспоминала мамино печальное лицо, ее всхлипы за дверью, и не задавала лишних вопросов.
Ветер бросил в лицо очередную порцию ледяного воздуха, и Алена поежилась. Раньше зима была другой. Алена помнила горы снега, он хрустел под ногами, как сахарный песок. Город становился чище и походил на торт из мороженого. Но потом все изменилось, и каждый год снега становилось все меньше и меньше. А в этот раз не выпало ни снежинки. Алена похлопала себя по плечам, чтобы согреться. Но ничего не помогало. Даже растущая злость на брата и маму. Илья в своей дурацкой шапочке с помпоном походил на эльфа из сказки, и это почему-то раздражало Алену еще больше. Желая хоть как-то успокоиться, она взглянула на небо. Луна налилась белым светом и стала круглой, как новогодний шар. Она излучала сияние, такое сильное, что облака в страхе разбежались, а звезды придвинулись ближе и зажглись ярче. Вот только ни одна из них не желала падать.
— Вон, смотри, летит, — вдруг воскликнул Илья. И точно, по темно-синему небу, глубокому, как морское ущелье, летела звезда. Тонкая серебряная нить мелькнула на миг и погасла. Алена всмотрелась в высокую черноту, но ничего не заметила. Она уже открыла было рот, чтобы сказать брату — тому просто показалось. Но тут с неба стали падать звезды. Одна, другая, третья. Они сыпались и блестели, как елочный дождик. Алена завороженно смотрела вверх, а внутри у нее будто лопались пузырьки шампанского. Рядом Илья нашептывал желания, будто заклинал небо сжалиться и подарить городу снега. А им с Аленой — маму, которая всегда будет рядом. И, может быть, папу. И конечно, неиссякаемый запас шоколадных батончиков.
— Ты тоже загадывай, — попросил Илья. Алена скептически хмыкнула, но зрелище было настолько нереальным, что она ненадолго поверила в силу звезд.
— Пусть выпадет столько снега, чтобы в нем можно было бы утонуть, — прошептала она. Илья рядом светился не хуже рождественской ели. Алена чувствовала себя ужасно глупо, но не удержалась и улыбнулась в ответ.
Когда с неба упала последняя звезда и сияющий дождь прекратился, они постояли еще немного, прижавшись друг к другу плечами и задрав головы вверх, точно смотрели цирковое шоу воздушных гимнастов. Небо над ними опустело, только луна по-прежнему разливала белый свет.
— Подождем еще немного, — попросил Илья, когда Алена засобиралась домой. Она кивнула, понимая, что брат ждет — вот-вот в темной вышине что-то содрогнется, и посыплется снег. Она и сама на это втайне надеялась, хотя все еще не до конца поверила в магию звезд. Время шло, медленно и бесшумно, но снега все не было. Алена с опаской посмотрела на Илью — вера в чудо стиралась с его лица, как искусственная позолота, и ее сердце снова кольнуло жалостью.
— Пошли, — тихо сказала Алена и потянула брата за рукав. Он оторвал глаза от черноты пустого неба, молча кивнул и, опустив голову, позволил сестре отвести его домой.
Алена с Ильей вернулись в пустую квартиру, разогрели в микроволновке жареную курицу с картошкой, поужинали в тишине. Они не сказали друг другу ни слова с тех пор, как зашли домой. Илья весь погрузился в себя, Алене хотелось сказать ему что-то ободряющее, но она не могла подобрать нужных слов. Она уставилась в окно и молча возила по тарелке кусочек курицы, как вдруг замерла. Вилка, тихонько звякнув, упала на пол. Алена вскочила с табуретки и бросилась к окну.
— Эй, иди сюда, — прошептала она, отодвигая занавеску. Илья посмотрел на сестру отсутствующим взглядом, подошел и встал рядом. Алена наклонилась к раме и потянула за ручку, примерзший механизм чавкнул, и окно распахнулось. Откуда-то сверху раздался странный звук, точно порвался бумажный пакет с мукой. Алена с Ильей одновременно высунули головы наружу. Вдруг с неба начали падать снежинки, пушистые, точно рисовые хлопья.
— Не может быть, — пролепетала Алена. Она зажмурилась, снова открыла глаза. Снег продолжал падать, становился гуще и плотнее. Он искрился в отсветах фонарей, засыпая все вокруг. Алена закинула голову, подставила лицо под снежный поток и высунула язык. Снежинки были на вкус как мятная жвачка.
Все еще не веря, Алена повернулась к Илье — тот молча стоял рядом, выдыхая белый пар, снежинки падали на его щеки и тут же таяли. Брат выглядел таким счастливым, что ей захотелось прижать его к себе и не отпускать, пока холодный ветер из окна не превратит их в две ледяные статуи. Алена улыбнулась и взъерошила волосы на макушке Ильи, где уже успели собраться снежинки.
— Все равно ты — чокнутый.