— Туалет дальше по коридору, — не отрываясь от монитора, монотонно ответила Ася. Незнакомый мужчина на секунду замешкался в дверях, одернул руку от ширинки и исчез.
Маленькое мансардное окно мягко светило прямо на девушку, оставляя большую часть комнаты в полумраке. Она задрала голову навстречу солнцу, представляя, будто сидит на дне пересохшего колодца. Проблема с вентиляцией дополняла фантазию запахом сырости.
Из мебели в комнате было четыре рабочих стола, захламленный шкаф с образцами бумаг и тумба, которая использовалась одновременно как сейф и буфет. Самым ценным имуществом был кулер — он единственный исправно работал и не мечтал об увольнении.
На тумбе стояло радио. Лучик металлической антенны обреченно тянулся к приоткрытому мансардному окну. Ася ему сочувствовала. Возможно, если бы антенне хватило длины, она бы зацепилась за край окна, втянулась и сбежала из офисной темницы… Вместо этого динамик тихо плакал песней «Мне бы в небо».
Ася повернулась в сторону новенькой. Две недели назад, когда та только пришла, шеф поручил Асе все ей показать.
— Вот тут у нас степлер…
— А какой пароль от вайфая?
На этом показ был окончен. Новенькая проявляла признаки жизни только с приходом шефа: начинала активно задавать вопросы — «А где у вас степлер?» — и отвлекать от работы. В остальное время, зашторив лицо волосами, горбато нависала над телефоном. Под столом ноги ее чуть пританцовывали, давая понять, что она залипает в тиктоке.
Напротив сидел Леша. Ася то и дело чувствовала на себе его вороватый взгляд — это он проверял, видно ли по его лицу, что он смотрит мемы? Леша — расторопный дизайнер с орфографической слепотой. Макеты он делал быстро, но всегда с ошибками. У Аси как раз был открыт очередной мейл с извинениями их постоянному клиенту Сопякину, которому Леша добавил в фамилию лишнюю «л». Человек три недели раздавал визитки бизнес-партнерам от лица неуловимого — телефон был тоже с ошибкой — Соплякина, пока не заметил опечатку.
— Дальше по коридору, — сказала Ася в сторону приоткрывшейся двери. Человек за дверью раздражительно цокнул, видимо, не понимая, почему такое укромное помещение занято бестолковым офисом. Сюда бы уборную!
Девушка невольно задумалась: сколько зарабатывает уборщица в туалете? Судя по потоку людей, который туда стремится, больше нее. Асе стало жалко себя: пять лет в университете — без пяти минут уборщица.
Шеф опять задерживал зарплату и почти не появлялся в офисе, чтобы, оправдываясь, не запутаться в собственных отмазках. Ася ему только что опять звонила с вопросом о деньгах, на что он бессовестным голосом ответил:«Будут, как только заработаешь». Так он мог сказать только по телефону. На фоне был слышен фит Дани Милохина с Басковым. Для человека, до сих пор заправляющего джинсы в высокие ботинки, его плейлист был слишком современным. Ася положила трубку.
Она представила, как при следующей встрече с шефом говорит, что увольняется. Он хочет возразить, но она обрывает его речь ладонью. Ноги́ ее здесь больше не будет! Ася, как Брюс Уэйн, оказалась на дне колодца, но это закалило ее и превратило в бесстрашного Бэтмена. И теперь она готова расправить крылья и лететь навстречу неизвестности. И степлер забирает с собой.
Шеф бы ее, конечно, отговаривал, ведь только она пишет мейлы без ошибок и знает все настройки принтера. Обещал бы повысить зарплату, не ставить грязные чашки на стол и не звонить во время отпуска. «Не звони мне никогда», — ответила бы она, выпрыгнула в мансардное окно и улетела…
— Дальше по коридору, — не поворачивая головы, процедила Ася.
— А я уже… — Это был офисный охранник — неряшливый мужичок в помятой серой форме и с вечно растрепанными волосами. Ничего в нем не было примечательного, кроме ушей. Они так сильно оттопыривались от головы, что когда Ася на них смотрела, уши таращились на нее в ответ.
Свою небогатую на события работу охранник воспринимал очень серьезно. Кроме ворон, растаскивающих мусорку во дворе офиса, бороться было особенно не с кем. Зато с воронами он воевал по-крупному: однажды залез в мусорный бак и выпрыгнул на них с лаем. После этого птицы совсем перестали его уважать и ходили за ним по пятам в ожидании новых зрелищ.
Все, включая ворон, знали, что охранник к Асе неравнодушен. Внимание с его стороны делало Асин рабочий день еще более невыносимым. Охранник всегда искал повод, чтобы с ней заговорить.
— Вы опять не там велосипед припарковали. Украдут же.
— Он на цепи, привязан к ограде.
— Это я знаю, я пытался его передвинуть.
Ася вздохнула. Если охранник крутился возле ее велосипеда, значит, после работы она найдет на сидушке несколько белых вороньих клякс.
Больше сказать ему было нечего. Он еще несколько секунд помялся в дверях и ушел. Ворона, следившая за охранником через мансардное окно, процокала по стеклу и улетела.
А может, эта работа, охранник, заставленный чужими чашками стол — и есть то, чего Ася заслуживает? Девушка уже несколько месяцев смотрела вакансии и сомневалась в своей компетентности. Чему она вообще научилась за два года в офисе? Письменно извиняться за чужие косяки, печатать на принтере в любом формате, направлять людей в уборную. Значит, можно смотреть в сторону вакансий копирайтера, инженера или логиста. Ася хмыкнула себе под нос. Кого она обманывает, никогда она отсюда не уйдет со своей нерешительностью. Да и до пенсии осталось всего тридцать восемь лет. Чуть-чуть потерпеть, и заживут они с ее охранником в уютном вороньем гнездышке…
Никогда она отсюда не уйдет. Если не решится прямо сейчас.
— Дальше по коридору! — решительно отрезала Ася и повернула голову на вошедшего. В дверях стоял шеф. Он подошел к ее столу и с довольным видом неандертальца-добытчика положил на стол пять тысяч рублей — лишь часть ее зарплаты.
Ася подняла глаза к мансардному окну. В стеклянном квадрате бледнел ранний вечер. Она встала, взяла деньги, сдернула с кресла куртку цвета вороньего крыла и направилась к выходу.
— Ты куда? Еще только шесть тридцать, — спросил шеф.
Ася ничего не ответила и вышла.
Слышно было, как во дворе большая птица гулко взмахнула крыльями и улетела.