День 1.
Обед. Салат из помидоров-огурцов, 10 проц. сметана, ржаной хлеб, индейка.
В ужин добавить белок 200 гр.
Как вообще можно обеспечить себе норм зож питание по кафешкам? Непонятно разве, что таких, как я, надо не в гостиницу селить, а в апартаменты?
Ужин. Нашла на Марата веганское кафе для мясоедов. Белки-жиры-углеводы чек. Сверху кофе для бодрости. Завтра больше пешком.
Самочувствие: четыре по шкале из четырех.
День 2.
Завтрак в гостинице. Я тут себе всю фигуру испорчу этими гастролями. Гостиница, кстати, три звезды, ну спасибо, я что, в бутылке из-под коньяка живу? Фитнес-зала нет, ковров в коридорах нет, шаркают до утра. Полночи не спала. Хотя, может, из-за кофе.
Сегодня много ходить и культпрограмма.
Ужин чек. Обед в эрмитажном кафе, больше не пойду. В меню капуста, в залах восторженные козы с факультета искусствоведения.
Днем забываю записывать, буду по вечерам.
Самочувствие: четыре по шкале из четырех.
День 3.
Алоха, дневник наблюдений за живой природой, за мной, то есть. Все по плану: пришла, ширнулась, сижу в постели. Весь день была умницей, питалась хорошо, много ходила ногами. Вопрос: нельзя говнище с улиц соскрести хоть немного? До Бладстонов я, конечно, не скачусь, но с лакированными каблуками придется завязать. Можно было это понять, еще пока до такси в аэропорту шла. Хорошо хоть мужика с табличкой прислали встречать: чемодан докатил, в машину подсадил. «Арина и идеальный мужчина».
Кстати, про мужчин. Стало, конечно, известно, что я в Питере, карман жужжит каждые две минуты. Я же сказала, никаких близких контактов. Что непонятно?
И вообще. Пока ужинала, один за соседним столиком кашлял так, будто двадцатый год на дворе. Попросила отодвинуть столик. С завтрашнего дня есть только на открытых террасах. В этой лотерее билет вытянуть один шанс на миллион, болеть мне под страхом смерти нельзя.
День 4.
Если еще хоть одна гадина запостит что-нибудь про золотую осень, я за себя не ручаюсь. Как они сидят по этим террасам со своими голыми ногами? Слово цистит в школе не проходили еще? Пишу по слогам: ЦИ-СТИ-Т.
Даже браслетик на одной такой ноге видела: стразики вокруг лодыжки. ОМГ. Скосила глаза на свою. Аристократичная щиколотка из-под модной бахромы. Косточка над кромкой туфли выпуклая, округлая, немного синяя от холода. Похожа на эротичную сливу.
Завтра купить колготки (Юникло? Кальцедония? Спросить Аньку). Красные. Или синие, в тон коже? Синие норм под желтую юбку, актуальное сочетание.
От холода полезла в тиндер.
«О себе: шерстяной волчара. Близнецы, ЗОЖ, феминист, друзья говорят, с хорошим ЧЮ. В отпуске от серьезных отношений.
Ты: без предрассудков, независимая, женственная, только длинные волосы».
«Я: этичный полиамор, лгбтк-френдли, соблюдаю границы.
Ты: проработала свои травмы в психотерапии, если нет — пиздуй влево».
Я вот тоже в отпуске. Хотя шеф обещал оформить как больничный.
Про отношения шерстяной волчара зря разоряется, сейчас там шаром покати — все давно во френдзоне тусуют. Отношеньки — это уже даже не двадцатый год, это прям двадцатый век уже. Зато если вы не в отношениях, то и расстаться нельзя.
Написать об этом Фролову.
День 5.
Оказывается, надо еще из пальца кровь сдавать. Ненавижу, когда из пальца. В вене дырка не видна. А тут прямо капает. Сенька всегда ревел, когда кровь надо было из пальца, мама ему заранее йодом мазала, чтоб цвет не видно.
Я однажды подобрала за ней ватную палочку, обмакнула снова и сказала Сеньке, что сейчас ему модные татушки набью. Красиво получилось, почти как хной. На голове особенно. Но тут бутылочка кончилась. Мама на меня наорала, что можно было кожу Сеньке сжечь, а ему велела не снимать шапку в помещении.
Блин, забываю — самочувствие: два из четырех.
Мало получилось пройти сегодня. Вообще, ощущения — как при гриппе. Это мне за то, что уломала шефа больняк записать. Вернусь — откажусь от манипулятивного поведения в личной и рабочей жизни. Или нет.
День 6.
Есть не хочется. Весь день щелкала каналами. По всем каналам какая-то муть, обязательно что-нибудь или горит, или говорит. Сейчас соберусь и съем протеиновый батончик. Раз-два-три, батончик гори.
Хочется позвонить Фролову и поныть ему, что мне страшно. Всё ноет, почему мне нельзя? Спокойно, Арина, тебя предупреждали. Зато теперь я знаю, как у меня много костей. И в каждой мозг. Все, спим, завтра подъем в шесть. Самочувствие: четыре из четырех.
Если ты во френдзоне, но звонишь поныть, это уже отношения?
Пять утра. Не устроиться поудобнее никак. Но чего еще ждать от трех звезд?
День 7.
Всё. Забрали. Можно прекратить ширяться и начать бухать, слава богу, терпеть не могу иголки.
Шесть часов под капельницей, и ваш костный мозг у нас в кармане. Надо ли писать, что условий в больнице никаких? Ну хоть печеньки с чаем дали в конце, и на том спасибо. Сказали, побочка еще неделю. Еще сказали, это будет для женщины старше восемнадцати. Остальное нам знать не дано. Женщина. С таким же составом костей. И крови? Мы с тобой одного костного мозга, ты и я. Интересно, а волосы? Может тоже рыжие.
Не забыть:
— сдать на вахту остатки Лейкостима и лишние шприцы;
— добавить в дневнике наблюдений шкалу самочувствия/побочки, где забыла;
— почистить дневник наблюдений от пиздежа, отнести координатору;
— сказать, чтоб нормальное место в самолете заказали, а не как сюда.
Приеду домой — схожу к Сеньке.
«Арсений Игнатьев».
Сенька, прикинь, нашла генетического близнеца. Твой, наверное, тоже где-то ходит. Он просто не знал, Сенька. Может, он живет в Ханты-Мансийске, и там нет брошюр в поликлиниках. И интернета. И, может, даже йода нету, чтобы татушку набить. А если бы он знал, Сенька, он бы обязательно приехал.