Я пнула пластиковое ведро для органических отходов, благо пустое. Оно долетело до стенки кухни, отскочило и так и осталось лежать на боку. Кимчи, трехногая рыжая собака, поджав хвост, выбежала в гостиную. Я выволокла чемоданы из своей комнаты, погладила собаку, которая испуганно смотрела на меня, и закрыла за собой входную дверь.
Говорят, если хочешь потерять друга, заведи совместный бизнес. Я же считаю, что нужно всего лишь пожить вместе. С Джесси мы были знакомы с детства, выросли на соседних улицах. Когда я ей написала, что переезжаю в Бостон в сентябре, она тут же с воодушевлением предложила снимать вместе: в августе съезжает ее сосед, комната будет свободной. До моей работы недалеко, и она поможет с мебелью: у ее дедушки, который живет в этом же штате, в подвале точно есть добротный деревянный стол и уютное глубокое кресло. Кровать с матрасом придется купить, но она одолжит машину у друга и поможет с доставкой. А может быть, повезёт, и стул, и кровать, и что-нибудь еще найдем на улице в последнюю неделю августа, когда все съезжающие по каким-то злостным риелторским законам Бостона должны освободить жилье до 31 числа. Эту неделю называют августовским Рождеством: студенты выносят на улицу все, что не берут с собой дальше: мебель, домашнюю утварь, одежду.
Последний раз мы с Джесси виделись перед тем, как уехать учиться по разным городам: она выбрала новомодное направление по потреблению водных ресурсов в городском пространстве. Ее темные волосы мягкими волнами опускались до плеч; на комплименты о своей причёске она, улыбаясь своей калифорнийской улыбкой, отвечала, что подстригла их сама. На ней была длинная юбка и белый топ без рукавов: Джесси, активно жестикулируя, без стеснений демонстрировала кущи темных волос под мышками. За несколько лет, что мы не виделись, из многочисленных сториз в Инстаграме я поняла, что она стала веганом и взяла собаку из приюта: Джесси периодически постила видео Кимчи и статистику про вред окружающей среде от потребления говядины. Так, при производстве мяса в количестве одной порции в неделю, помноженной на год, выбрасывается столько парниковых газов, как если бы слетать шесть раз из Нью-Йорка в Лондон. Я с удовольствием отметила, что наконец-то буду жить с кем-то, кто не готовит в полночь стейк, запах которого потом полночи преследует меня во сне.
Наш медовый месяц соседства длился недолго. Все началось из-за пластиковой упаковки. Я пришла с работы позднее обычного, в руках ужин: индийское карри навынос. Джесси готовила тофу на кухне, белые кусочки соевого сыра шкворчали на сковородке, разбрызгивая масло на вымытой мною вчера плите. Кимчи кинулась ко мне в ноги. Джесси через плечо неодобрительно кивнула в сторону упаковки из пластика и посоветовала не брать в ближайшем индийском ресторане еду навынос. Этот тип пластика не перерабатывается, а прямиком идет на свалку, объяснила она. Я посмотрела на упаковку корма Кимчи из такого же материала, но решила промолчать.
После этого меня постигла череда неприятных сюрпризов: неоднократно несмытый за собой унитаз во благо экономии воды; пакет с пищевыми отходами в морозильнике рядом с моим хлебом. На мой вопрос, нельзя ли утилизировать отходы, а не хранить у нас в холодильнике, Джесси удивилась моей чувствительности. У нее не было времени отнести ведро в пункт приема органики для компоста, посему она, чтобы не пахло и не разводились фруктовые мухи, решила сунуть пакет в морозильник.
Дом постепенно стал пространством риска. Рыба, упакованная в магазине в пластиковый пакет, который Джесси победоносно выудила из мусорки — скандал. Использованные ватные палочки, не прошедшие должным образом сортировку — измаранный ушной серой хлопок к органике, а палочка на переработку, — скандал. Купленные мною диски — скандал. Я рассердилась и спросила, как мне стирать лак для ногтей. «Я использую старые тряпки, то же самое!» Пронеслось вихрем возмущения в моей голове: макияж мне тоже тряпкой снимать?
Я начала замечать, что вопреки своим собственным убеждениям о необходимости заботы об окружающей среде начала брать пластмассовые трубочки, когда заказывала кофе в Старбаксе. Или в те дни, когда Джесси вечером не было дома, я заказывала индийскую еду навынос, упаковку которой потом прятала в своей сумке, чтобы выкинуть где-нибудь по дороге на работу. После чего я шла и самозабвенно принимала долгий горячий душ. Сначала медленно наносила шампунь на волосы, потом методично скрабила тело, затем церемониально шла очередь кондиционера для волос, и наконец оставалось потереться с ног до головы мочалкой. Двадцать минут запретного удовольствия под горячим душем. Позже мне становилось стыдно, когда в Инстаграме я видела сториз с мероприятия по защите окружающей среды, где участвовала Джесси с докладом о правильных практиках потребления воды в быту. Она, в отличие от меня, принимает пятиминутный душ строго через день и перед этим занимается спортом, чтобы иметь причину расточать воду.
Краеугольным камнем преткновения в доме стал термостат. Когда пришли холода, Джесси установила температуру в доме на пятнадцать градусов. Несколько вечеров, когда она уже спала, а мы с Кимчи в обнимку для обоюдного обогрева смотрели Нетфликс, я вылазками подкручивала термостат до восемнадцати градусов. Утром я просыпалась с холодным кончиком носа и находила стрелку по-диктаторски установленной на цифре пятнадцать. Вечером разразился скандал. Неужели я не могу надеть пару свитеров и носков вместо того, чтобы тратить деньги на газ и способствовать загрязнению окружающей среды? Я не нашлась что ответить. Я стояла перед Джесси в толстых спортивных штанах, заткнутых в вязаные носки, в большом кардигане, напяленном на шерстяную водолазку. Со злорадством подумала, что, когда она уедет через три недели на конгресс по озоновым дырам в Вашингтон, то устрою гавайскую тематическую вечеринку и подкручу термостат до двадцати шести градусов, опять же назло Джесси.
Тем утром, когда я решила съехать, в районе шести часов сработала пожарная сигнализация на кухне: я сонная выскочила из комнаты и столкнулась с Джесси, завернутой в полотенце. «Oh, I am sorry!» Ее мокрые волосы после душа, с которых падали капли, прилипли к оголенным плечам. Босиком, она одной рукой придерживала полотенце, а другой, в варежке, доставала сгоревший хлеб из духовки. Я открыла окно и осторожно, стараясь не наступить на мокрые следы из ванной в кухню, вернулась в свою комнату. Через час, проснувшись от будильника, увидела сообщения от Джесси. «Извини, что разбудила! Угощайся розмариновым хлебом! Могла бы ты еще выгулять Кимчи перед работой?» Сонная, я на кухне сварила кофе и съела подгоревший пресный хлеб с последним кусочком масла. Выкидывая упаковку, заметила на дне мусорного ведра коробку из неперерабатываемого пластика, всю в желто-оранжевых пятнах от остатков карри. Озарением вспомнилась на удивление свободная от готовки кухня вечером накануне и запах индийской еды, витавший в гостиной, когда я пришла домой. Это стало последней каплей. Я позвонила боссу, сказала, что заболела. Написала подруге, попросив переночевать у нее несколько дней. Выгуляла Кимчи и начала собирать вещи.