Путь от многоэтажного дома с домофоном на железной двери до станции метро «Проспект Ветеранов» составляет примерно восемьсот пятьдесят шагов. Ближе к семистам семидесяти летом, когда нет препятствий в виде луж, сугробов и буксующих автомобилей марки «Хёндай» серого цвета. Практически тысяча зимой, когда все перечисленные препятствия присутствуют.
От станции метро «Проспект Ветеранов» до станции «Площадь Ленина, Финляндский вокзал» поезд следует ровно двадцать восемь минут. Для того чтобы оказаться рядом с эскалатором, ведущим к улице имени Боткина, посадку необходимо производить в первый вагон поезда, следующего в направлении «Девяткино».
Частота движения поездов составляет три минуты. Около пяти минут требуется, чтобы пройти платформу станции «Проспект Ветеранов» до первого вагона. Учитывая время следования до станции «Площадь Ленина, Финляндский вокзал» и подъема эскалатора к улице имени Боткина, а также количество шагов до офиса газеты «Надежда», располагающегося на третьем этаже многоэтажного дома без домофона на стеклянной двери, оказаться в офисе газеты «Надежда» вовремя кажется затруднительным. Поэтому приходится произвести посадку в последний вагон поезда, следующего в направлении «Девяткино».
Посадка в последнем вагоне отличается от посадки в первом. Можно занять сидячее место, но его полагается уступать беременным женщинам, пожилым людям и пассажирам с детьми.
Место занимает недобросовестный пассажир, не относящийся к перечисленным категориям, и принимается играть на мобильном устройстве фирмы «Эппл». Цветные пятна, которые недобросовестный пассажир объединяет по три в ряд, отражаются в темном, заляпанном стекле вагона поезда, сразу под надписью, призывающей уступать.
Пассажир соединяет в ряд много цветных пятен и надписи не видит.
Она заходит на станции метро «Технологический институт, выход на правую сторону», и пассажир становится добросовестным, уступая место, хотя она тоже не относится к беременным женщинам, пожилым людям или пассажирам с детьми.
Она молода. Тонкая кожа нижних век почти прозрачная, синеватая от просвечивающих жилок. Морщины на лбу и носогубные складки неглубокие, мимические, а от улыбки проступают ямочки в форме запятых. Шея, чуть прикрытая цветным платком, гладкая и светлая, усыпанная точечками веснушек, таких ярких, будто йодом нарисовали. Такие же точечки есть на носу и даже на губах. Кожу на руках рассмотреть не удается из-за тканевых перчаток.
Она поправляет волосы, потом подол пальто. Тянется в карман, улыбается, и ямочки-запятые становятся глубже. Говорит что-то недобросовестному, но исправившемуся пассажиру, поворачивается левым ухом. Смеется в ответ.
Представляю, как мог бы ей ответить. Увлечь интересным фактом, например, что уровень шума в вагоне не должен превышать 70 децибел, средняя скорость движения поезда метро — сорок километров в час, а дорога от проспекта Ветеранов до Финляндского вокзала занимает ровно двадцать восемь минут. Возможно, девушке с ямочками-запятыми выходить там же, и мы могли бы продолжить нашу беседу, и даже обменяться номерами телефонов для продолжения знакомства.
Для того чтобы встречать ее по утрам, я согласен осуществлять посадку в последний вагон поезда, следующего в направлении «Девяткино». И, конечно, следить, чтобы она могла сесть на место, предназначенное для беременных женщин, пожилых людей и пассажиров с детьми.
Она могла бы однажды стать беременной женщиной, пассажиром с детьми и пожилым, но все таким же красивым человеком. Очень красивым.
Очень.
— Че пялишься, дебил? — грубо интересуется недобросовестный пассажир, ставший добросовестным, уступив ей место. — Слюни подбери, урод. Понарожают же, нормальным людям смотреть противно.
Я пытаюсь исследовать нижнюю часть лица на предмет выделившейся слюны — ничего нет! — когда она поднимает взгляд и замечает меня.
Ямочки-запятые пропадают.
Она встает.
— Садитесь, пожалуйста. — Рука в тканевой перчатке касается моего плеча и тут же отдергивается. — Садитесь.
Мотаю головой.
Она настаивает.
Я пытаюсь вытолкнуть хоть слово через сведенное судорогой горло, неразвитый речевой аппарат и вялый, как кусок переваренной колбасы, язык. Выходит мычание. Язык пытается покинуть ротовую полость.
Она очень красивый пассажир.
Осуществлять перемещение по платформе станции «Площадь Ленина, Финляндский вокзал» до головы поезда и эскалатора, ведущего к улице имени Боткина, очень неудобно. Пожалуй, я больше никогда не буду производить посадку в последний вагон, даже если это будет означать, что я не успею в офис газеты «Надежда» вовремя.
Ноги моей в этом вагоне не будет.
Подъем на эскалаторе занимает полторы минуты, с погрешностью.
От станции метро «Площадь Ленина, Финляндский вокзал» до офиса газеты «Надежда», располагающегося на третьем этаже многоэтажного дома без домофона на стеклянной двери, примерно шестьсот шагов.