Мама у Лены очень красивая — с длинными стройными ногами, очень узкой талией и волнистыми волосами. Лена мечтает о таких же волосах, а у нее совсем прямые. Можно, конечно, заплетать косички на ночь, но это, во-первых, очень сложно, а во-вторых, все равно получаются какие-то кривые волны. Раньше, до рождения Лены, мама фотографировалась для журналов в ярких платьях: целая стопка стоит на отдельной полке в книжном шкафу. Сейчас мама шьет платья для других женщин, не таких красивых.
В этот вечер она как раз строчила что-то на своем «Зингере», а Лена устроилась рядом. Они сидели за одним столом в большой комнате. Кроме «большой», было еще две комнаты — «маленькая», где спали родители, и Ленина, без всякого специального названия. Большая была у Лены любимая, потому что здесь было мамино рабочее место — швейная машинка, несколько манекенов, горы тканей, тесемок, кружев, коробки с нитками, пуговицами и прочими мелочами.
Лена пыталась выкроить нужную полоску из бежевого лоскутка, который мама ей выделила и расчертила. Лена очень старалась, даже высунула кончик языка, чтобы наверняка справиться. Но полоска получалась безнадежно кривой. Виноваты во всем были ножницы, с ними у Лены шла борьба.
Когда она была маленькая, у нее были детские ножницы с маленькими дырочками для маленьких пальчиков. Ими было очень удобно резать бумагу. У Лены была целая коробка с «вырезками» — из своих старых «Мурзилок» она вырезала разных персонажей и играла с ними, как с куклами. Но три месяца назад Лене исполнилось шесть, и кто-то из маминых друзей привез ей из Америки Барби и Кена. И стало уже не до «вырезок». Лена очень полюбила шить одежду для Барби, а маленькие ножницы с тканью справлялись плохо. Пришлось брать мамины, с которыми уже Лена, в свою очередь, справлялась плохо.
Мама заметила, что у Лены ничего не получается, молча взяла у нее ножницы и лоскуток, что-то быстренько подрезала и заправила в швейную машинку. Машинка резко застучала, и это было так сильно не похоже на ту тишину, которая уже долго-долго стояла в комнате, что и Лена, и папа вздрогнули. Да, папа тоже был в большой комнате, сидел в кресле с какими-то бумагами, серьезный и скучный. И совсем не такой красивый, как мама. Все у него было наоборот: ноги короткие, талия непонятно где и волос совсем немного, не то что волнистых, а вообще.
Мама уверенными движениями прострочила швы, отрезала нитки, — платье для куклы было почти готово, осталось теперь только обметать. Протянула Лене:
— Давай примерим?
Лена стала снимать с Барби старую одежду, а мама наблюдала, как будто задумавшись о чём-то. Потом взяла куклу у Лены. И тут позвонили в дверь. Теперь уже мама вздрогнула. Голая Барби упала из маминых рук на пол, Лена полезла поднимать. Из-под стола услышала, как папа открыл дверь, и дядя Ваня, сосед со второго этажа, сказал:
— Пошли, Коля, привезли!
И папа, перед тем как выбежать на лестницу, сообщил маме и Лене: «Привезли!» На старый холодильник мама долго жаловалась, что он маленький и неудобный. Громко вздыхала, когда по телевизору рекламировали холодильники. Подбрасывала папе объявления в газетах. Потом наконец не выдержала и просто потребовала купить новый. И вот!
Мама с Леной смотрели в окно, как папа и дядя Ваня волокли холодильник через весь двор. Потом слушали, как его несут по лестнице. Папа иногда говорил слова, которых Лена раньше не слышала, наверное, это что-то, связанное с большой и сложной техникой. Наконец втащили огромную коробку в квартиру, в кухню. Папа достал из буфета бутылку «Столичной» и протянул дяде Ване. Мама подтолкнула папу, и он сразу вспомнил:
— Вань, а давай еще старый выкинем, а? Заодно уж?
— Не, Коль, я это… спину, кажись, потянул, не могу больше.
И, крепко зажав в большой руке бутылку, дядя Ваня ушел. Мама была недовольна:
— Ну ты балбес! Ты бы ему еще вчера эту бутылку отдал, сейчас бы мы с Леной сами этот холодильник тащили. И что теперь? Он будет здесь стоять?
И тут Лена, решительно сделав шаг вперед к родителям, спросила:
— А можно в старом холодильнике будет жить моя кукла?
Мама пожала плечами. А папа покопался в книжках, что-то прочитал, что-то открутил, объявил, что всё безопасно, и холодильник был перенесен в Ленину комнату.
У Лены в жизни появилась новая игра. Теперь у Барби была не просто куча нарядов, у нее был самый настоящий дом! Лена отмыла каждый уголок в холодильнике, чтобы там не пахло колбасой, не было пятен от варенья и не валялся засохший укроп. Она не раз слышала название «Белый дом» — то в разговорах взрослых, то у папы по радио. Никто не мог нормально объяснить ей, хорошо это или плохо, но это абсолютно точно подходило к дому ее кукол, и так он и стал называться. Наверху была морозилка с дверцей, невысокая, куклы не могли там стоять, а только лежать или сидеть, и Лена назначила морозилку спальней для Барби и Кена. Основную часть холодильника разделили полкой всего на две комнаты, зато с высокими потолками. Верхняя стала гостиной, а нижняя — кухней. Ящики для овощей и фруктов были отведены под огромное количество одежды Барби.
Самым необходимым и срочным из мебели оказались стол и стулья для гостиной, и Лена попросила папу помочь. Сделали из фанеры стол и три стула — для Барби, Кена и один для гостей — вдруг кто приедет?
Папа увлекся, казалось, не меньше Лены. Ему понравилось создавать уют в этом доме. После мебели для гостиной папа стал мастерить кровати и диваны. Собирал их из картона, которого много осталось от упаковки нового холодильника. А Лена потом обклеивала их цветной бумагой — получалось очень красиво. Даже мама сказала, что это «мемфис», Лена не поняла, но не стала спрашивать.
Однажды, когда папа выравнивал край кровати, он порезался. Лена испугалась, потащила папу на кухню, достала из холодильника зелёнку. Пока открывала пузырёк, вся перемазалась сама и папу перемазала. Кроме самого пореза, в итоге залила ему зелёнкой пол-ладони. Но папа не злился. Он улыбался, а Лена дула на зелёную руку, чтобы ему было не больно.
Барби и Кен тем временем решили пожениться. Ведь у них уже был свой дом, а свадьбы еще не было. Для Барби Лена с маминой помощью сшила шикарное свадебное платье из старой тюлевой занавески. Кен был в своей яркой пляжной форме — он вообще только в ней и ходил, потому что в ней его привезли, а Лене не нравилось шить для Кена. Отмечали свадьбу на столе в большой комнате. Лена расставила там все цветы с подоконников — кактусы, алоэ и несколько гераней. Гостями были большой плюшевый тигр и несколько кукол-великанш. Лена видела свадьбы только в кино, но она знала, что нужна речь. Мама отказалась, поэтому говорил папа. Он называл Кена и Барби брачующимися, говорил что-то очень скучное про любовь и верность и еще что-то там про союз, испытания и взаимопонимание. Было смешно, мама даже выбежала из комнаты, Лена подумала — наверное, чтобы посмеяться. Наконец Кену можно было поцеловать Барби, и потом заиграла музыка. Куклы по очереди танцевали с Кеном и пили что-то из стаканчиков, которые когда-то были крышками от пузырьков маминой валерьянки.
После праздника куклы отдыхали в Белом доме. И Лена закрыла холодильник, чтобы их никто не беспокоил. Как всегда, помешало покрывало, и Лена отодвинула его, но, закрыв дверцу, опять расправила. Это мама, расстраиваясь, что холодильник совсем не вписывается в обстановку комнаты, постелила на него бежевое покрывало, в тон обоям. Лене оно не нравилось и все время мешало, но она не могла признаться в этом маме. Раз мама сказала, что так красивее, значит, так оно и есть, и можно потерпеть. Это для Лены было привычно — мама со своим чувством вкуса одевала её не как всех детей, а по-особенному. Вся её одежда была как будто для взрослых, только маленького размера. И Лене было скучно это носить, но было похоже на маму.
Однажды ночью Лена проснулась от звуков голосов в коридоре. Она подошла к двери своей комнаты и осторожно присела на пол. Спросонья плохо понимала, что происходит, но всё равно пыталась слушать.
Папа говорил нервным, но тихим голосом:
— И что, опять поздняя клиентка? И телефона у нее не было? А когда уходила из ателье, еще не знала, что задержишься? Я наизусть знаю все твои отговорки!
Мама почти кричала:
— Пусти меня! Долго ты будешь делать вид, что тебя волнует что-то, кроме твоих чертежей?
— Давай, давай, обвиняй меня!
— Пропусти меня, я сказала! И не ори, разбудишь ребенка!
На слове «ребёнка» Лена скрипнула дверью, и её обнаружили. Папа, в майке и трусах, держал маму за плечи. Мама была только с улицы, в своем темно-синем приталенном пальто, оно ей очень шло. Папа отпустил маму, и та подошла к Лене:
— Ты почему еще не спишь, Леночка? Ну раз уж не спишь, мама принесла тебе подарок. Забирай, целуй маму — и быстро в кровать!
И мама полезла в сумку, достала оттуда маленького резинового пупса, подходящего для Барби. Потом поцеловала Лену, подхватила на руки и отнесла в кровать.
На следующий день у Барби и Кена был скандал. Посередине гостиной у них лежал младенец, и они не знали, что с ним делать. Кен предлагал ребенка оставить, а Барби спорила — всё равно он будет волноваться только о своих чертежах, а до ребёнка ему не будет дела! А ей, бедной Барби, придётся ради этого ребёнка работать допоздна и по ночам возвращаться домой. Скандалили долго, переворачивали мебель, с ребёнком так ничего и не решили.
Через несколько дней Лене понадобилась мамина помощь. Мама сидела в коридоре на полу и очень тихо говорила по телефону. Лена попросила:
— Мам, помоги мне с подстилкой для собачки!
Мама слегка вздрогнула:
— Что, Леночка?.. Иди к себе в комнату, я сейчас приду.
И Лена пошла к себе в комнату, но мама так и не пришла. А скоро хлопнула входная дверь, и послышался папин громкий голос:
— Я дома!
Через минуту уже и сам папа появился у Лены в комнате:
— Так, что тут у нас?
Лена сидела около Белого дома. В руках у неё был кусочек, отрезанный от ковра, края у него осыпались.
— Вот, мне нужна подстилка для собачки.
Папа осмотрел кусочек, потом осмотрел испорченный ковёр. Улыбнулся, вздохнул, опять улыбнулся:
— Сейчас сделаем тебе подстилку для собачки!
Достал спички, обжег края, отдал Лене. Она перенесла всю одежду в один ящик для овощей, а в другой положила подстилку — теперь там будет жить собачка. Лена была довольна. Вдруг заметила, что в дверях стоит мама.
— Зачем вы испортили ковер?
Папа вдруг соврал:
— Это я разрешил.
Мама, кажется, не поверила:
— Ну конечно… — И добавила, обращаясь к Лене: — В следующий раз, когда решишь что-нибудь испортить, спрашивай меня, а не отца.
Папа вышел из комнаты. А мама как будто немного смягчилась и стала рассматривать, что творится в Белом доме. Лена почувствовала приближение беды, она же ещё не рассказала маме, что произошло, когда она была вчера в гостях у своей подруги Кати.
— А где же ребёночек нашей Барби? — спросила мама.
— Я поменяла Кате. На собачку, — призналась Лена и заплакала.
Она уткнулась лицом в мамину юбку и плакала очень тихо, так что мама, наверное, даже не заметила. Мама гладила Лену по голове одной рукой, и от этого она плакала еще больше. Как она могла поменять мамин подарок на собачку! Но ведь с собачкой согласились Барби и Кен… Мама посмотрела на холодильник и увидела, что покрывало валяется рядом на полу. Она аккуратно высвободилась от Лены и стала пристраивать покрывало на крыше Белого дома.
Утром Лена слышала, как мама складывала на кухне диван. Мама, кажется, думала, что Лена не знает, что его теперь раскладывают каждый вечер. Лена поняла — сейчас мама будет убирать плед и может заметить дырку. И точно, потому что с кухни мама прямиком отправилась в Ленину комнату. Когда она вошла, Лена притворилась, что спит. Мама заглянула в холодильник и вздохнула. Лена знала, что мама там увидела — Кен спал в гостиной на диване, накрытый лоскутком от пледа. Сквозь полуприкрытые глаза Лена видела маму. Мама стояла в центре комнаты, у нее был усталый вид. Она осматривалась вокруг так, как будто впервые видит эту комнату. Она пощупала тигра, потрогала Ленину одежду на стуле. Покрывало с холодильника было сброшено, но мама, наверное, не заметила, потому что на этот раз не стала его поднимать. Она вышла.
Лена не понимала, достанется ли ей, когда она проснётся. С одной стороны, это уже вторая испорченная вещь подряд, и значит, мама должна ругаться. Но почему она её сразу не разбудила? Однажды утром, когда Лена вот точно так же притворялась, что спит, а мама обнаружила у неё в комнате общипанную герань, она стала кричать и будить Лену. Лена тогда никак не могла объяснить, зачем она общипала все листочки с герани. А это было волшебное дерево, оно исполняло желания, Лена загадала быть красивой, как мама. И после каждого листочка ей казалось, что ещё всего один — и будет по-прежнему ничего не заметно, а потом вдруг как-то получилось, что ни одного не осталось. Так почему же сейчас мама не стала скандалить? Ведь плед она точно любила больше, чем герань?
Днём никакого скандала мама тоже не устроила. Но это потому, что она заболела и легла в постель. Лена с папой пошли гулять. Это было долгожданное катание на колесе обозрения — Лена выпрашивала его уже несколько месяцев. А сегодня мама наконец разрешила, но сама не пошла — плохо себя чувствовала. Так что Лена каталась с папой вдвоём. Она столько всего увидела сверху! И всё запоминала, чтобы рассказать маме, которой, наверное, было обидно лежать дома и болеть. Прямо с порога квартиры Лена закричала:
— Мамочка, я каталась на колесе, высоко-высоко!
Но никто ей не ответил.
Ночью Лена проснулась от грохота в большой комнате. Она побежала туда, вдруг это мама вернулась. Нет, был только папа. Он стоял посреди комнаты, у его ног лежал голый манекен, а рядом валялись обрывки платья. Лена спросила:
— Где мама?
Папа чуть-чуть помолчал, а потом вдруг улыбнулся и сказал:
— Мама уехала в командировку, в другой город, скоро приедет, через несколько дней. Она скоро позвонит нам и всё расскажет. Пойдем-ка укладываться спать.
На следующий день Кен взял с собой собаку и пошел охотиться на тигра. Он не раз был на краю гибели, но каждый раз чудом спасался. А потом все-таки поймал тигра. Кен отдыхал, а Барби разделывала тигра с помощью Лены и маминых ножниц, которые наконец-то начали слушаться. Шкуру тигра постелили на полу в гостиной. Мясо было не похоже на мясо, и Лена решила его выкинуть. Но Кену сказала, что продали на рынке.
Прошло недели две. Папа почти научился готовить на завтрак яичницу, но было не угадать. Однажды ему совсем плохо удалось — желток растекся, сосиски подгорели, и Лена отказалась это есть. Тогда папа вдруг улыбнулся и сказал:
— А знаешь что? Давай мы это выбросим! Давай лучше поедим мороженого!
И гордый своей идеей и тем, что когда-то сделал запас, открыл морозилку. И тут он увидел её — Барби, покрытую инеем. Папа спросил:
— Что это?
— Барби уехала в командировку, в другой город. — Лена сказала это очень спокойно, по-деловому. А папа почему-то расстроился.
Скоро Лене надоел Белый дом. Однажды вечером она закрыла кукольную семью в холодильнике, накинула на него бежевое покрывало и включила в розетку, сама не зная зачем. А потом залезла в кровать и стала читать книжку про муми-троллей. Так и заснула. Но спала Лена недолго, ее разбудил звук телевизора. Хотя было холодно и лень вылезать из-под одеяла, она все-таки встала и пошла в большую комнату. Папа спал, сидя на диване. Рядом на полу стояла тарелка с остатками бутербродов и валялись несколько пустых бутылок из-под пива. Плед тоже был на полу. Телевизор работал и показывал какие-то спортивные передачи. Этот папа ни о ком не думает, кроме себя! Лена подошла к телевизору и выключила звук, теперь можно было спать. Она вернулась в кровать, залезла под одеяло. Потом вздохнула, снова встала, вернулась в большую комнату, подняла с пола плед, отряхнула его от крошек и укрыла папу.