«Снова мимо! Да что с тобой сегодня?» — к пятому промаху у тренера начинается истерика. Я приперлась сюда 31 декабря казнить несбывшиеся желания, представляя их вместо мишени, но даже это у меня не получается.
Зря только Ильича дергала. Он еще не успел вылезти из своей вечно грязной Daewoo Nexia, как с хрустом провалился правой ногой в заледенелый сугроб и сорвался:
— Аля, твою мать, какого хрена ты придумала? У самой праздников нет, другим решила испортить?
Праздников у меня и правда нет, я в этом городе совсем одна. В начале года переехала в это захолустье. Любовь типа. Любви больше не существует, а мое существование в этой дыре продолжается (любви повезло больше, чем мне).
«Паф!» по мечте быть вместе с Мишкой. Мишкина нынешняя меня постоянно караулит и пытается напугать, чтобы я сбежала из города. Встала однажды ночью в черном домино в темноте подъезда. Поставила запись какого-то загробного воя. И тянет ко мне руки, пока прохожу по лестничной клетке. А у самой из-под капюшона торчат белые патлы. И динамик хреновый, всю правдоподобность воя сжевывает. Короче, никакого запределья, кроме запредельной глупости. Работу бы нашла, хотя нет тут, в этом захолустье, работы.
«Паф!» по переезду в дыру. Здесь никогда не убирают снег, которого очень много практически круглый год. С завода выплывает какое-то облако отходов, оседает на город, поэтому сугробы всегда черные. Делаешь в снегу «ангелочков», а выходят чернокрылые демонята. Говорят, именно из-за этого пепелища в городе вообще не устанавливают золотые купола. Все черные. На золоте пепел был бы заметен, нехорошо — какой-то, выходит, диавольский след. Снеговики все получаются темнокожими. Один плюс — дети воспитываются толерантными к расовым различиям.
Кстати, о детях. «Паф!» по настырной мечте, чтобы Новый год был таким же волшебным, как в детстве. Я повторяю себе — забудь, darling, детства больше не будет, бабушка не зайдет в комнату в алой блузке под Верку Сердючку, тебе больше не дадут впервые попробовать шампанского, потому что впервые бывает лишь однажды, ты больше не пойдешь на ёлку у дома культуры, потому что она сгорела. А самое главное — потому что мама умерла 1 января в 13:00, рак, пережила свой любимый праздник и всё, ушла. Не будет больше того Нового года, по которому ты тоскуешь, потому что нет больше той семьи.
У нормальных людей отсутствие семьи компенсируется карьерой — снова не мой случай. «Паф!» по собственной нереализованности. В школе я была первой отличницей, положила всю юность на учебу, мотивировалась заоблачной карьерой в будущем — видела себя в 25 на Мерседесе и в кресле руководителя корпорации. В универе всё пошло не по плану, и я вынуждена признать, что детство оказалось напрасной жертвой. Я проехалась катком собственных амбиций по самому лучшему периоду в жизни человека, но не взяла ничего взамен.
«Паф!» по отсутствию перспектив. В Москве совсем ничего не осталось, ни контактов, ни зацепок. Возвращаться — начинать всё с нуля, поздно и страшно. Вряд ли что-то заставит меня уехать отсюда. Жить мне тут и умирать в черной вьюге.
«Паф!» по… Блин, сбили с мысли! Пришли вызвать Ильича на ресепшн:
— Ну только если это… вы девушку одну с оружием не боитесь оставить…
Оставить не побоялся, но вернулся очень быстро:
— Слушай, Алька, как его… короче, там режиссер из Питера, баба, тьфу, дама приехала, ищут срочно снайпершу в фильме снимать… Это, ну ты не хочешь попробовать? Ты ж у нас в тире единственная баба и вроде ничего…
Идем на ресепшн. Режиссерша стоит в окружении свиты, такая нездешняя. В смысле не просто не местная, а вообще не отсюда, не с этой планеты. Самая натуральная фея, если они бывают в натуре. Высокая, худощавая, элегантная — шлейф от плаща тянется по полу, в блондинистой укладке — перья…
— Аля, Аля, собирайтесь, мы едем в Петербург, мы уезжаем, — полушепотом повторяет она, сжимая воздух у лица пальцами левой руки. Сигналы из космоса, а не человеческая речь!
— Вы к переезду готовы? — индифферентно повторяет заученные фразы администратор картины. — Жилье предоставляем, роль перспективная, кино фестивальное, гонорар достойный, обсудим чуть позже, — оглядывается на режиссершу и бригаду, — лично.
Осмотрела меня, покрутила немножко, объясняет, что изначально планировалось появление моего персонажа всего в нескольких эпизодах, которые снимают в нашей дыре, поэтому они не повезли с собой актера из Питера, а хотели вызвать кого-нибудь из местного драмтеатра. Уже после приезда режиссерше пришла в голову идея развить линию моей героини и задействовать ее в питерских съемках. В драмтеатре на эту роль никого не нашли, готовы взять непрофессионального актера, главное, чтобы с оружием обращался умело.
— Ну что, соглашаемся, едем? Минута на размышления, минута на собраться, время пошло.
— Аль, твою мать, я нахрена пёрся сюда через весь город — чтобы ты сбежала с тренировки?
Дважды подставлю Ильича — сначала вызвала, а теперь кину. Сегодня мы снимаем в дыре все эпизоды из «девяностых», а утром вылетаем в Питер. У меня появились планы на новогоднюю ночь — буду паковать вещи. Конечно, это не те желания, которые я загадывала, но это точно тот случай, когда мимо мишени — даже лучше.