— В смысле — ради смерти? — спросил кто-то. Все уставились на странного типа, который до сих пор молчал, уткнувшись в телефон. Некоторые глупо улыбались.
Ваня гадал, сколько этому чудику лет. Можно было дать и тридцать, и пятьдесят. Тощий, длинноволосый, одет как бомж. Даже в тусклом свете ночника было заметно, что его когда-то белый свитер изгваздан какими-то пятнами и расползается по шву на плече. Незнакомец без стеснения вытянул ноги в непарных драных носках и, изредка отрываясь от телефона, таращился расфокусированным взглядом, как будто сквозь окружающих. Интересно, кто притащил его к Лёхе?
Посреди ночной пьянки в старой питерской коммуналке вспыхнул вечный спор: в чем смысл жизни. Все упражнялись в остроумии, пока этот зачуханный тип не сказал без тени улыбки, что иногда человек живет только ради смерти. Причем не обязательно — ради своей.
— Это как? — уточнил Ваня.
Оборванец прикрыл глаза, помолчал и начал рассказывать:
— Ну вот представьте: поезд, вы в купе вдвоем с незнакомцем. Он угощает вас водкой и рассказывает про свою жизнь. Вы молчите, потому что о себе вам говорить нечего, если только приврать, но врать вы не умеете. У вас скучная судьба, бессмысленная работа, нет увлечений, талантов, мечты, любви, путешествий, да даже друзей — и тех нет. И сейчас вы мчитесь в никуда, купив билет в направлении, которое выбрали наугад, лишь бы оттянуть самоубийство, которое задумали уже давно.
А у попутчика, — похоже, вашего ровесника, — есть дело жизни. Он вам про него рассказывает, и вы видите, что этот рыжий прямо вот тащится от того, чем занимается!
На слове «Рыжий» Ваня вздрогнул. Рыжий… Поезд…
— Чувак не в состоянии говорить ни о чем другом, — продолжал зачуханный рассказчик. — Он ученый, работает в какой-то лаборатории, чего-то там изобрел.
«Все-таки ему лет сорок пять, а то и больше», — подумал Ваня, разглядев темную паутинку морщин вокруг глаз и серебристый налет на висках. — Столько могло бы быть сейчас папе… Интересно, что этот странный дядька делает на студенческой тусе?»
— Сначала вам скучно его слушать, потому что наука, эксперименты и непонятные термины, которые из него сыпятся, — всё это очень далеко от вас, — говорил чудик, не открывая глаз. — Вы просто смотрите и завидуете тому, как светится человек, у которого есть призвание, и думаете, что у вас ведь тоже могло оно быть, только вы его вовремя не нащупали.
Но потом отдельные его слова выдёргивают вас из ступора. Вы вслушиваетесь и вдруг понимаете, что перед вами — настоящий гений. Он исполнил мечту тысяч магов: изобрел формулу бессмертия — придумал лекарство, которое, если колоть его каждый день, не дает запуститься в клетках механизму старения и болезням. А если организм не стареет и не болеет, то он избавлен от естественной смерти.
«Что-что?» — переспрашиваете вы. «Да-да, именно так — эликсир бессмертия!» — подтверждает рыжий.
«Моим мышам, с которых я начал этот эксперимент, уже сто лет. Чтоб вы понимали: обычно эти твари живут максимум года три», — хвастается он.
И тут до вас доходит… Вы спрашиваете, сколько же лет ему самому, а он смеется, как довольный ребенок, и достает из чемодана очень старую желто-коричневую фотографию с вензелями в правом нижнем углу: «Мастерская Павлова, Невский проспектъ, 40». Фотография бледная, но на ней еще можно разглядеть вашего попутчика, только там он в длинном сюртуке и пенсне. Вы понимаете, что перед вами какой-то невозможно древний старик, который с…. Какой это год на фото, простите? — 1909-й! — Невероятно! — Который с 1909 года не изменился и остался на вид примерно тридцатилетним.
«Понимаете, я же должен был убедиться, что это работает не только на мышах, — объясняет вам рыжий. — Надо же было удостовериться, что эффект не временный и нет никаких побочек. Но теперь я могу предъявить свое открытие миру. Я подготовил научную статью (он поглаживает сумку с ноутбуком), а завтра выступаю на конференции. Это будет сенсация! Смотрите вечерние новости», — говорит он и пьяно подмигивает.
У Вани задрожали пальцы. Господи, такие истории так же круто мог рассказывать только… Неужели?..
Дядька продолжал: «Вы спрашиваете, кто еще знает про чудо-лекарство уже сейчас, а он отвечает, что никто, кроме вас. Двое коллег, с которыми он начинал эксперименты (они тоже принимали препарат, да), давно погибли. Одного расстреляли в 37-м, другой сгинул на войне. К сожалению, от пуль и травм, объясняет попутчик, лекарство бессильно — это всего лишь наука, а не магия.
Вы интересуетесь, как же сам он выжил в такое страшное время, и почему до сих пор никто не в курсе его великого открытия — ведь не в пустыне он работал. А он хохочет и говорит, что именно там, в пустыне, да. В 37-м вовремя свинтил в Казахстан со своими мышами, устроился на фармзавод и во время войны получил бронь. Потом кочевал по провинциальным НИИ со своим мышиным королевством, хватался за любые научные проекты, лишь бы это не мешало Делу. Семью не заводил, жил, как монах. Снимался с места всякий раз, когда шутки коллег “Почему не стареешь — в холодильнике спишь?” становились навязчивыми. Раз в несколько лет “терял” документы и “восстанавливал” с новой датой рождения — по его словам, раньше это было нетрудно, теперь, конечно, стало сложнее.
“Да ладно, всё это ерунда, — говорит рыжий и машет рукой, — Ты вот представь, старик (ха-ха, это вас-то он называет стариком!), каким будет мир без болезней и смерти! Насколько меньше станет здесь горя, насколько больше создадут великие творцы — ученые, музыканты, писатели, режиссеры — если в их дела перестанет вмешиваться смерть, ну хотя бы естественная”».
— Офигеть, это вы в каком-то кино видели или выдумываете на ходу? — восхищенно спросил кто-то из девчонок из-за дымовой табачной завесы в самом темном углу.
— Тс-с-с! Не перебивай его! — прошептал Лёха.
Чудик вздрогнул и открыл глаза, как будто его разбудили, но не до конца. Его мутный взгляд стал совсем невидящим. Ваню трясло, но этого никто не заметил: все смотрели на рассказчика. Тот продолжал, игнорируя глупый вопрос.
— И вот ваш попутчик рисует вам прекрасное бессмертное будущее, а вы вдруг с ужасом понимаете, что ничего из того, о чем он мечтает, не будет. Случится, как с ядерной физикой — великое открытие приведет к кошмару. Оставим вопрос, где взять на Земле столько места и ресурсов, если люди перестанут умирать, — очевидно же, что в реальности мировое правительство этого не допустит. Это невыгодно никому! Про нарушение естественного порядка вещей тоже не будем — это очень спорная философия.
Главное, вам ясно, как божий день, что наивного гения сразу после его доклада упрячут, вытрясут из него подробности технологии, и на этом его жизнь внезапно оборвется. Среди коллег его изобретение объявят бредом сумасшедшего, и больше никто не узнает об этом открытии, кроме спецслужб и сильных мира сего. Формула эликсира попадет в руки избранных, превратив их в бессмертных жестоких богов и тиранов. И если ваш рыжий за сто с лишним лет так и не понял, что принес миру не спасение, а мрак, значит, он хоть и гений, но — тупой фанатик науки, та самая обезьяна с гранатой. И единственный человек, от кого зависит сейчас судьба человечества, это вы, вы! Только вы можете спасти мир от тьмы! Только ради этой встречи в поезде вы и родились, и прожили свою жалкую, никчемную, идиотскую жизнь!
На последних словах оборванец уже кричал, вылупив глаза, как маньяк.
Все молчали. Мигнула, затрещала и погасла лампочка в старом абажуре. Захламленная комната наполнялась рассветным красноватым свечением. Оно смешивалось с табачным дымом, наполняло струнным блеском паутину в углах, и казалось, что это логово отшельника-алхимика.
— Что вы с ним сделали? — очень тихо спросил Ваня, из последних сил стараясь унять дрожь.
— Задушил ночью, когда он уснул, — еще тише ответил страшный дядька, мгновенно осунувшись и уткнувшись взглядом в пол. — Вытолкал тело в окно, когда мы проезжали по мосту над какой-то рекой. Паспорт и билет я, конечно, вытащил у него из кармана. Выйдя из поезда, сразу сел в какую-то электричку, вышел в лесу и сжег там его документы. Сумку с ноутбуком и чемодан — тоже. Я удержался от искушения порыться в файлах и найти статью с формулой. Все равно ни черта в ней не понял бы. Ампул с чудо-лекарством я тоже не искал. От греха.
— Эх!… — вырвалось у кого-то.
Девчонки зашушукались.
— Крутая история, — сказал Ваня, стараясь сохранять спокойный тон и пряча трясущиеся руки в карманы. — Вы настоящий герой. Спаситель!
— Правда? Вы правда так думаете? — оживился оборванец и впервые попытался сфокусировать взгляд.
— Конечно! Покурим на балконе? — предложил Ваня. — Здесь уже нечем дышать.
Когда через пару минут все выскочили за ними, услышав вопль мчащегося к асфальту спасителя мира, завизжали девчонки, и побледневший Лёха тряс за плечи такого же белого Ваню: «Что случилось?! Почему он прыгнул? Или это ты… его?» — тот скривил дрожащие губы в ухмылку:
— Он не знал, кому исповедался… Сука! Это папка мой был, понимаешь?
— Кто? Где?
— Мужик, которого он убил в поезде, это был мой отец! Он пропал, когда я в первый класс пошел…
— Ваня!
— Мы жили в Уфе… Последнее, что мы о нем знаем, — он купил билет в Питер…
— С чего ты взял вообще, что…
— Он был рыжий… Обожал розыгрыши… Как выпьет, так морочит всем головы… Мама называла его шутом гороховым… Про лекарство от смерти — блин, это так в его духе!.. Он в науку мечтал пойти… Не сложилось… Раздобыл, наверно, где-то старую фотку с похожим на него чуваком… Разыграл попутчика в поезде, а тот…
Лёха тяжело опустился на пол и заплакал как маленький.
— Вань… Да не было никакой фотки… Какой отец? Какой поезд? Какая Уфа? Это сосед мой, Митенька. Его так и зовут всю жизнь — Митенькой, хотя ему под полтос уже… Он чокнутый с детства. Безобидный шизоид… Это одна из его чумовых историй… Господи, ты еще про спасение Земли от злобных инопланетян не слышал!.. Ты же впервые тут у меня… Остальные-то в курсе… Митенька ни разу в жизни не уезжал из Питера! Да он даже на улицу боится один выходить… Что ты наделал, Вань? Что ты наделал?
Внизу орала какая-то женщина. Истошно выла, приближаясь, сирена. За домами поднимался пылающий диск.