1
Ора придвинула стул к стеклянному столику, выпрямила спину и взяла в руки блестящую тонкую вилку. Она положила лимон поверх кусочка форели на пористом хлебе с розовой корочкой, взяла двумя длинными морщинистыми пальцами свой завтрак и закинула его в рот. Потрогала кружку с кофе — она всегда определяла, что пора его пить, по температуре чашки — и начала методично жевать, чуть щурясь от утреннего солнца.
— У вас сегодня восемь собеседований. Есть пара перспективных женщин. И одна, которая, вероятно, нам не подойдет. Но алгоритм решил, что последнее слово за вами. Приятного аппетита.
Синяя лампочка на её браслете погасла. Ровно через пятнадцать минут она выпила последний глоток кофе и зашла в голубую спальню.
— Давай сначала разберемся с той. Ограничь время до десяти минут — мне этого будет достаточно.
Ора накинула поверх розовой блузки серый шёлковый халат и вышла через низкую дверь-обманку в соседнюю комнату: обитый светлым дубом длинный кабинет, окна в пол на дальней стене уходят в море, посередине — прямоугольный стол. Ора села в широкое чёрное кресло с низкой спинкой, выпрямилась и пригладила короткие волосы на затылке.
Слева в стене отворилась дверь, и в комнату, шаркая, вошла девушка. «Песком пахнет», — сразу заметила Ора. Девушка посмотрела на неё и села на стул напротив.
— Кто вы, откуда вы, что вы можете нам предложить? — произнесла Ора разом три вопроса, которые задавала каждый месяц уже восемь лет. С тех пор как появился алгоритм, собеседования в Солоз стали проще. Машина умела отбирать женщин по основным критериям — достижения и высокий уровень интеллекта. После того как эра квот ушла, таких вот, пахнущих пустыней, стало меньше. Пресса беспощадно обзывала солозок жадной элитой, но у всего, уверяли себя они, есть своя цена.
Девушка в тряпичном бежевом платье провела рукой по бритой голове.
— Меня зовут Ирми, я из Роша. Я… Я могу… Я спортивная, бегаю на длинные дистанции, переплыла большое озеро, спасла тонущих детей и одну женщину. Я очень сильная и могу вам помогать. Быть охранницей, учить девочек спорту или ещё чему-то. Дома я играла в шахматы.
«И такое уже не в первый раз. Что-то алгоритм начал барахлить, стал слишком самостоятельным». — Ора перебила девушку:
— И всё?
— Ну, да. Я знаю, что у вас тут другое ценится. Но я, вообще, подумала, что раз тот экран меня пропустил, то всё хорошо. Хотите, я отожмусь?
— Не стоит. — Ора подалась вперёд, собираясь отодвинуть стул.
— Я сбежала. — Девушка шлёпнула обеими ладонями по столу. — Вы не представляете, что там творится. Нас уже вообще за людей не считают. Меня кинули в клетку в самую жару. Представляете, какое это мучение? Да, конечно, когда вы собрались в свою шайку на Солозе, основали этот ваш «женский рай», в остальных местах тоже начались изменения, стало больше свободы. Бабушка мне рассказывала. А потом всё, снова откатились мы. Вот вы кривите нос, а думаете, я чем-то, кроме боёв, заниматься могла там? Да хер! Нас в пятнадцать лет уже распределяли по секциям. И вот я тут. Ну, чего вы молчите? Или всё это ваше сестринство — бредятина?
2
В спальне на невысоком постаменте лежал широкий матрац с плоской подушкой. Ора отвернулась от чёрного окна, легла на пол рядом со своей кроватью и закрыла глаза.
***
Солнце впивалось в сухую оранжевую землю. В лагере их должны были ждать с хорошими новостями. Ора хмуро смотрела себе под ноги и боялась поднять глаза на Старшего. Теперь — точно никакого перемирия с Гусганами. А её что ждёт? Такое точно не простят.
У металлического забора — два пластиковых стула с развалившимися на грязных ружьях беззубыми охранниками — их ждал Отец. Он поднял брови, так что кожа на его лице стала гладкой и неподвижной, и хищно засмеялся. Его высокая, квадратная спина медленно, как мираж, поплыла к палатке.
Девочек-сирот на Охо пускали в бой, но пока никто не дожил до звания командующей, а до тридцати в принципе никто не доживал. В совете были женщины, но только жёны главарей — сидели и кивали, как неваляшки. Ора была первой, кого отправили в поход на переговоры, Старшего приставили как соглядатая. Но те даже смеяться не стали — оскорбились, разозлились, выгнали. Это был конец.
После долгих тошнотворных минут Старший вышел из палатки и вместе с двумя охранниками повел Ору к клетке. Там уже собрался весь лагерь: дети приготовились кидать в преступницу гнилые кактусовые шишки, мужчины и женщины громко смеялись, девочки молчали.
***
Ора лежала на полу. Слева на стуле храпел верзила-охранник. Спина болела от синяков, губы слиплись на обожжённом лице. Она прокручивала в голове все свои беседы с Отцом, его насмешки, крики, угрозы. Потом он вдруг успокоился, подумал. Решил попробовать. Отправил почему-то сразу на самые сложные переговоры.
По решётке глухо ударили. Ора медленно поднялась и завертела головой. Никого. Ещё один удар. Справа на полу лежала длинная проволока. Она подползла к краю, как умела — беззвучно, и увидела внизу Лу, свою напарницу. Ора быстро взяла орудие, и, не сводя глаз с сопящего охранника, медленно начала крутить им в замке. Пара щелчков — от страха сдавило горло. Под очередной раскат храпа она рывком открыла скрипучую дверь, аккуратно спустилась на землю и поползла к другому краю клетки.
Рядом с Лу лежали два рюкзака и баклажка с водой. Она кивнула в сторону забора, у которого уже приготовлена была лопата, и они поползли вместе.
3
Ора потянулась и встала с пола. Она подошла к письменному столу и набрала на панели длинный код. Открылся нижний ящик, из которого она достала сшитые листы потрепанной бумаги. Первый Свод законов, ещё на общем языке. Давно в них никто не заглядывал. А когда они с Лу отошли от дел, стали занимать свои почётные должности и лениво присутствовать на собраниях — совсем позабыли. Увидев на побледневшей строке слово «Убежище», она усмехнулась наивности, с которой сорок пять лет назад печатался этот текст. Ну невозможно спасти всех. Невозможно!
Ора отвернулась к чёрному окну. Она вспомнила, как на Охо вместе с девочками жила в казармах с двухъярусными кроватями, как они умывались по очереди, воровали друг у друга рубашки побелее. Лу однажды отдала ей свои ботинки.
Ора перелистнула пару страниц документа. Взяла карандаш, подчеркнула пару строк. Потом ещё несколько. Документ был совсем небольшой, и она решила начать с начала.
— Включи голосовой набор текста.
Лампочка на браслете мигнула зелёным.
***
Через час Ора закрыла окно и легла на свой мягкий матрац.
— Пусть на завтрак подадут больше фруктов, а кофе, наконец, заварят покрепче. А ты отправь копии Советницам и запланируй с ними встречу. И позови на неё Лу.