Круг, пентаграмма, свечи горят, тошнотворный запах сандала и мимозы. Он надеялся, что этот порошок действительно мимоза. Где в феврале взять живые веточки? Печать. Петух в клетке. Нож. Камень — алтарь.
— Denyen valocur avage secore Amdusias!
Достаём петуха. Блин! Ну и клюв! А ну, хватит трепыхаться! Сейчас я тебе горло… Ой! Это кто? Он разве не единорог?
— Ты кто?
Фигура в чёрном плаще выразительно покрутила пальцем с кровавым маникюром в районе капюшона, а потом ткнула этим же пальцем ему за спину.
— Ты где разложился, придурок? Сказано же: выбери тихое, безлюдное место.
Пылающий глаз медленно наплывал на оцепеневшего Виталика. Казалось, прошло много-много минут, но пошевелиться, а тем более отойти в сторону, Виталик не сумел.
***
— Таз и левую голень собрали спицами, правую почку ушили, печень тоже, кровопотеря три с половиной литра, два собрали селсейвером. В голове гематома, пока небольшая. Давление держит, сатурацию тоже. Мочи не было.
Док кивала. Восторг анестезиолога ей нравился. Теперь дело за ними и за самим пациентом.
— Красивый! — Диана наклеивала на свободные от повязок участки груди липучки монитора, крепила мешки к дренажам и проверяла катетеры и желудочный зонд. Порядок — залог успеха!
— С чего ты взяла? — Док тыкала в кнопки аппарата ИВЛ: лёгкие пациента сопротивлялись вдуваемому воздуху. В конце концов она вздохнула и велела ввести релаксанты.
— Похоже, ушиб лёгких. С чего ты взяла, что он красивый?
— В паспорт заглянула. На эльфа похож, только тёмный. Черты такие утончённые.
Сейчас лицо пациента скорее напоминало сине-бордовый воздушный шарик.
— Пусть спит! — сказала Док. — И обезболивающих побольше.
***
Смерть смотрела на Виталия с интересом, от этого интереса у Дианы сжимались кулаки. Пациент поправлялся медленно и с трудом. Пару дней лёгкие категорически отказывались пропускать в кровь кислород, почки устроили недельную забастовку, печень до сих пор не определилась, а сердце регулярно пыталось освоить альтернативные ритмы. Гематому из мозга всё-таки пришлось убрать, и какое-то время восстановление сознания было под большим вопросом. Но теперь пациент пришел в себя, по команде закрывал-открывал глаза, показывал язык и сжимал кулаки. Сегодня Диана наконец вытащила из его шеи трубку и заклеила отверстие широким пластырем. Пациент закашлялся, а потом прошипел: «Спасибо!» Пространство вокруг койки постепенно пустело: исчезла искусственная почка, дефибриллятор перекочевал на положенное ему место на реанимационном столе, а из восьми инфузоматов остались всего два. Через пару дней прошивающие таз и голени спицы заменят внутренние пластины, и он сможет вставать. Плохо ли?
Смерть уселась на пустую койку и уставилась на уже не распухшее, но всё равно сине-багрово-желтое лицо. Диана принялась перебирать содержимое реанимационного столика, демонстрируя, что не намерена оставлять подопечного наедине с этой.
— Отстань от него! — набросилась она на Смерть в ординаторской. — Он уже выжил.
— Да выжил. — Смерть отмахнулась шоколадным пончиком. Сахарная пудра густо обсыпала чёрный плащ. — Но я его раньше видела. В интересных обстоятельствах.
***
— Ты кого вызывал? — спросила Смерть на следующий день.
— Амдусиаса, — признался Виталик. Почти отсутствующие брови Смерти улетели за край капюшона.
— От него-то тебе что понадобилось?
— Конкурс выиграть. Виолончелистов.
— И ты ради конкурса? Вызвал демона?
— А что? — Голос Виталика почти перестал сипеть. — В нашем деле ты или всё, или в ресторанах играешь. А мне уже двадцать пять почти. Сам я бы не выиграл.
— Небось, всё заранее распределено?
— Да нет. Просто я недостаточно хорошо играю. Музыку-то чувствую всеми… в общем, чувствую. А играю плохо. В дипломе по специальности четвёрка. Бывали же случаи. Паганини, Роберт Джонсон.
— Поэтому на перекрестке вызывал?
— Ну да. На перекрёстке в полночь как-то надёжнее. Слушай. — Он попытался схватить Смерть за рукав. Пальцы прошли насквозь, а Смерть поморщилась. — Ты ведь была там? Верно? А почему я выжил?
— Потому что не умер, — рассердилась Смерть. — Моё дело маленькое: отправить умершего за черту, чтобы не заблудился. Живые мне без надобности.
— Понятно, — вздохнул Виталик. — И ведь всё равно не вышло. Петуха-то я, того, не смог убить. — Он вытянул ладонь и полюбовался следами петушиного клюва. — Интересно, он там не замёрз?
— Не замёрз, — успокоила его Смерть. — Прибился в соседнюю деревню, подрался с местными петухами, и его забрала одна бабка.
— Это хорошо. — Виталик прикрыл глаза. — Петух-то ни в чём не виноват. Скажи, а что там, за чертой?
— Да не знаю я, — буркнула Смерть. — Меня не пускают дальше порога.
***
— Не знаю, как он играет, но сочиняет здорово! — сказала Док. Они со Смертью устроились на почётных местах в первом ряду партера. Большинство зрителей спутницу Док не видели, но присесть на «пустое» кресло не пытались.
— «Демон и смерть», звучит пошло, — пробурчала Смерть. — А с фантазией у него всё в порядке. Да и музыка. Мрачноватая, конечно…
— Но пробирает до дрожи, — призналась Док. — Я, знаешь ли, люблю виолончель. Даже мечтала играть, в детстве.
— А почему не научилась?
— Ну… потратить большую часть жизни, не имея серьёзного таланта? В медицине что хорошо? Не нужно быть лучше всех, чтобы быть на своём месте.
На них наконец шикнули.
***
— А что бы ты сделала, если бы демон действительно явился? — спросила Док в антракте.
Смерть пожала плечами. Пончики в буфете были меньше, чем в её любимой пекарне, так что она взяла сразу четыре штуки. Док задумчиво гоняла по бокалу нечто ядовито-голубое, на тающих льдинках.
— Пригласила бы выпить кофе с плюшками. У них там небось ни кофе, ни плюшек. Тоска.
— А что бы ты у него попросила? — не отставала Док. — Желание?
— Да какие желания у антропоморфной функции, — хрюкнула Смерть сквозь пончик.
***
— Плюшки действительно хороши. Но люди… туповаты на мой вкус. — Амдусиас неодобрительно смотрел, как Смерть насыпает пятый пакетик сахара в свой капучино. В этом кафе её обслуживали спокойно и бесплатно, хозяин считал это хорошей инвестицией.
— Люди разные, — ответила Смерть. — Они умеют учиться, если понимаешь, о чём я. Просто с желаниями у них неразбериха. Кстати, зачем тебе мёртвый петух?
— Мне и мимоза не нужна. А от сандала я чихаю. Но в гримуарах записано. — Он хихикнул. — Давно хотел этому парню мозги вправить. Но у этих, современных, вызов демонов не в моде. Хорошо, Астарот подсказал. Отличная штука эта контекстная реклама! Запустил и жди, когда до клиента дойдёт, что к чему и где рецепты взять. Погоди, посмотришь, что он ещё напишет. У меня на него большие планы. Он, бедняга, и не подозревает, что я явился и что меня надо отпустить… — Демон одним глотком выпил эспрессо и откусил половину плюшки.