Я сижу на больничной кровати по-турецки и разглядываю себя в зеркало. У меня светлые волосы, короткая стрижка и голубые глаза. Большой выпуклый шрам на лбу уже стал бледным, синяки под глазами исчезли. Мне вчера сказали, что у меня приятное лицо. Наверное, обычное лицо, если бы не шрам. В дверь постучали, раздалось привычное уже «кхе-кхе», и зашел мой лечащий врач Александр Иванович. Всегда узнаю его по этому покашливанию и по спокойному, бархатному голосу.
— Ну, что же, Мария Николаевна, вы практически здоровы и я вас выписываю. Конечно, необходима еще реабилитация, приезжайте на консультацию к нашему неврологу.
— Я смогу опять работать?
— Да, с вашей специальностью, — он заглянул в карту, — я не вижу противопоказаний. Привыкнете, кхе-кхе, к новому состоянию и выходите на работу. Имейте в виду, с такой аварией вы еще хорошо отделались. Все могло быть намного хуже.
— Я не знаю, как я с этим справлюсь. Я боюсь. Я даже себя не узнаю!
— Помните, о чем мы говорили. Вы можете запоминать голоса, манеру говорить. Запоминайте движения, походку, рост. Внимательнее к деталям! Одежду… хотя нет, это ненадежно. Люди с прозопагнозией живут долго. И полноценно, ну, почти полноценно. Ну же, не расстраивайтесь так, не надо плакать, вас там муж с детьми в приемной ждут.
— Вы проводите меня?
— Вы сами справитесь, все будет хорошо. До свидания. — Он одобряюще похлопал меня по плечу и вышел из палаты. И тут же его лицо исчезло, стерлось навсегда из моей причудливо работающей памяти.
Я взяла сумку со своими вещами и побрела к выходу. Неразличимые серые лица. Как будто все они надели одинаковые маски. Кто-то желает мне счастливого пути. Я улыбаюсь бестолково и застенчиво, желаю им в ответ скорейшего выздоровления. На первом этаже подхожу к приемной, выглядываю из-за стекла. Черт, там несколько детей. Вот эти двое играют в планшет, оба по возрасту как мой сын. Еще какие-то люди, мужчины и женщины. Девочка с косичками. Она?
— Женщина, вы будете проходить?
— Да, извините.
Делаю глубокий вдох, толкаю дверь, выхожу, оглядываюсь.
— Мама, мама! — Парень в красной футболке бежит мне навстречу и бросается на шею.
— Мама пришла! — Девочка с косичками обнимает меня.
Целую их, обнимаю в ответ, тормошу. Они такие знакомые, теперь я узнаю их на ощупь, по запаху их волос, по тысяче мелких черточек.
— Мама, у тебя шрам, как у Гарри Поттера!
— Да, и я теперь могу немного колдовать.
— Наколдуй мне что-то! Наколдуй playstation!
Подходит мужчина, целует меня:
— Маша, привет, выглядишь намного лучше, чем вчера.
— Все утро делала укладку и макияж.
— Ты даже улыбаешься сегодня по-другому. То есть, как раньше.
— Я просто очень рада вас видеть! Мы сейчас домой поедем?
— Да, мы все тебя уже заждались.
— А мы с бабушкой испекли тебе пирог!
Какая-то светловолосая женщина стоит рядом с нами и смотрит на меня в упор. Ненавижу, когда меня так бесцеремонно разглядывают, особенно после этой аварии. А может, у меня просто сдали нервы.
— Вам обязательно так на меня пялиться? Это просто неприлично! У меня что-то не так с лицом?
Она молчит и продолжает смотреть. У нее текут слезы. А еще у нее дрожат руки, руки старой женщины. Ну, что ж. Им придется к этому привыкнуть. Нам всем придется привыкнуть. Я теперь часто буду задавать этот вопрос.
— Извините, мы знакомы? Как вас зовут?
***
10 сентября хх г.
«Мамочка, привет! Уже месяц прошел, как я вернулась домой. У нас все отлично. На улице красота — золотая осень. Теплое солнце, голубой, звенящий, прохладный уже воздух и ковер из красно-желто-оранжевых листьев, которые пахнут чем-то пряным, как булочки с корицей. Я начала работать удаленно — занимаюсь переводами. Вот и пригодился английский, не зря я столько лет с ним в школе мучилась. Еще взяла учениц — пока только двух девочек, но мне нравится преподавать. Дети в порядке, Андрей работает целыми днями. Спасибо тебе, что помогла мне после больницы, я была в таком ужасном состоянии тогда. И прости, если можешь, за те слова… Не знаю, как закончить, люблю, твоя Маша».
5 октября хх г.
«Мамочка, привет! Ты просишь подробнее написать про детей. Была вчера на футбольном матче, Саша играл, я болела. Их команда выиграла, 3:2. Представляешь, Сашка забил 2 мяча! Знаю, что спросишь: нет, не видела, он сам рассказал. Но я болела громче всех. А Катя вчера вечером сказала, что выкрасит волосы в красный цвет, чтобы я всегда издали ее узнавала. Я расплакалась. Андрей много работает, без конца командировки. Чувствую себя хорошо. Как ты? Целую, Маша».
3 ноября хх г.
«Мамочка, привет! У нас стоят хмурые ноябрьские дни. Сегодня ходила за покупками в торговый центр и по дороге ботинками загребала опавшие листья, уже не яркие осенние, а какие-то грязно-бурые. Дул холодный пронзительный ветер. Прохожие кутались в шерстяные шарфы, поднимали воротники пальто. В последние дни меня охватывает какое-то безнадежное уныние. Как будто внутри меня поселилось серое чудище, и оно давит мне на сердце, не давая дышать, жить и радоваться. Я знаю, откуда оно появилось. Андрей стал каким-то чужим. Как будто это и не он вовсе. Это трудно объяснить, особенно когда не видишь мимику, но — другие интонации, тон другой, насмешливый, что ли, и еще. Наверное, мне показалось, но от его рубашки пахнет чужими духами. Не отправлю это письмо. Целую, Маша».
20 ноября хх г.
«Мама, привет! Рада, что у тебя все в порядке и ты здорова. Дети учатся хорошо. У меня много работы — три перевода отправила на прошлой неделе, еще два на этой. В прошлые выходные мы с Андреем ходили в гости к нашим старым друзьям. Хозяйка как-то неудачно пошутила: “Мой муж ничего не видит дальше своего носа”. А Андрей тут же подхватил: “Это еще что, Маша вообще не отличит меня от нашего восьмидесятилетнего соседа!” Повисла пауза, всем было очень неловко. Я вечером спросила:
— Андрей, зачем ты так?
— А что, мне пошутить нельзя? Мы теперь всю жизнь будем в трауре жить?
Я обиделась, а он даже не заметил. Заснул через пять минут. Это письмо опять не отправлю. Это и не письма уже, а дневник».
20 декабря хх г.
«Мамочка, привет! У нас настоящая зимняя погода, выпал снег и холодно. Город уже украсили перед Рождеством, все в разноцветных огнях, празднично и пахнет елками. Мы тоже купили живую елку и вчера украсили ее вместе с детьми. А потом включили музыку и вокруг елки с ними плясали; я совсем развеселилась, как раньше. Я ходила уже на новогодние утренники к ним в школу, мне очень понравилось. Ну, свои дети всегда умиляют. В эту субботу пойдем на корпоратив на работу к Андрею. Он меня спросил, хорошо ли я себя чувствую и точно ли хочу пойти. Но я ответила, что мы вместе ходили каждый год, и этот год я тоже пропускать не хочу. Уже купила платье. Ждем тебя на новогодние каникулы. Люблю тебя, Маша».
25 декабря хх г.
«Ужасная метель весь день и всю ночь. Были на корпоративе у Андрея. Сначала все было нормально, мы с кем-то болтали, шутили, шампанское выпили. Потом Андрей извинился, сказал, что ему надо отойти на пять минут. И исчез. Я уже со всеми знакомыми поговорила, наверное, уже час прошел, я стала его искать. Понимаешь, как мне это сложно. Вышла на балкон и увидела его. Он стоял с какой-то блондинкой в обнимку, пьяный уже, он ее целовал. Он меня сразу увидел, но сначала подумал, вдруг я его не узнаю. Я не всегда могу с такого расстояния узнать даже родных. А потом по лицу моему понял, что я его вижу. Тогда он подошел ко мне вплотную и сказал: “Ты сама хотела сюда пойти. Ты хотела узнать. Теперь ты знаешь. Смотри!” И захохотал, и она тоже смеялась, а потом он снова полез к ней целоваться. А еще этот запах духов. Тут у меня закружилось все перед глазами, и я, кажется, упала. Не помню, как я попала домой, кажется, кто-то меня посадил в такси. Дети спят, ничего не слышали. У меня путаются мысли. Ночевать он не пришел».
26 декабря хх г, утро.
«Дорогая мамочка! Мне сегодня приснился замечательный сон. Вообще, мне давно не снились лица людей, а вчера приснились вы с папой. Мы с вами вместе были в Венеции, на площади Сан Марко, знаешь, это где все выпускают голубей. Вы еще молодые и очень красивые, а я маленькая. И я ваши лица, и свое лицо в детстве вспомнила! Мы с вами втроем выпустили голубей в небо, они улетели высоко, и тут пошел снег. Представляешь, снег в Венеции! А папа говорит: “Это хорошая примета, это к долгой и счастливой жизни”. Очень тебя люблю. Целую. Маша».
27 декабря хх г. Сводка новостей.
«Вчера вечером в Юго-Западном округе Москвы под окнами дома было найдено тело женщины, 35 лет. Проводится следствие, опрошены муж и соседи погибшей. По предварительной версии, это самоубийство. У погибшей осталось двое несовершеннолетних детей».